«Народная нива». Газета общественной жизни.
3 января 1914 г. (№ 1)
Дьякона кирсановские.
Отец дьякон!
Пожалуйте денежки на кон.
Русская пословица.
- Вы, вот, в газетах-то пишите, а чтобы когда-нибудь в «Народной Ниве», дьяконов-то наших кирсановских «прокатили», - встретил меня такими словами один из моих кирсановских друзей при случайной встрече в городе.
- Чем же провинились перед вами дьякона ваши? – с любопытством спросил я, заинтересованный такими неожиданными словами своего приятеля.
- Передо мной-то, собственно говоря, они ничем не провинились, а так, не ловко, ведь, как будто, когда частенько встречаешь, как наш соборный красавец-диакон, с роскошными длинными волосами, в новенькой длинной рясе, бегает усердно в какой-нибудь пивной или трактир, с кием в руках, вокруг «зеленого поля» биллиарда.
- Или вот, - продолжал далее мой собеседник, - другой наш дьякон, кажется из Ильинской церкви, тот еще «чище» устроил на днях. Дело было, если не ошибаюсь, в воскресенье 22 декабря, вечером. Является, это, наш «отец дьякон» в один из ресторанов кирсановских, а сам-то уж так изрядно «наресторанился» где-то, что еле на ногах стоит. Ну, прислуга-то ресторанная, при виде такого «гостя», сейчас ему препятствие, не пускает в зал, а отец диакон драться предлагает. Конечно, кто же трезвый станет «драться» с пьяным, да еще с дьяконом. Послали за городовым, чтобы хоть из ресторана-то вывести «отца диакона», честь-честью. Пока слуга ходил за городовым, да пришел с ним, отец дьякон проскользнул в биллиардную комнату и увидя игравших на биллиарде, пришел в такой «гнев велий», что подбежав к одному из биллиардов, с отборнейшей руганью начал забирать с биллиарда шары и «запускать» ими в присутствовавших «аки картечью», да с такою силой, смелостью и храбростью, что любому кавалеру на войне можно было позавидовать тому, как «расходился» наш «отец дьякон».
Когда пришедший городовой стал «выводить» из ресторана «отца дьякона», тот при выходе обратил свое «благосклонное внимание» на окна ресторана и «разнес» вдребезги несколько стекол в этих окнах. При выходе из ресторана «отца дьякона» с городовым, к ним подошла какая-то женщина и отрекомендовавшись женой «отца дьякона» просила городового «отпустить» мужа ее с ней домой, что городовой и исполнил. Пройдя несколько шагов с женой, «отец дьякон» залепил ей вдруг такого «леща», что бедная женщина с криком отлетела в снеговой сугроб, и, встав стала умолять не ушедшего еще городового взять «отца дьякона» для вытрезвления в участок. Взялся было опять городовой за «отца дьякона», да тут вступился за него один из его друзей, сослуживец его, как говорят, и стал просить городового отпустить с ним «отца дьякона». Отпустил городовой. Но лишь почувствовал свободу «отец дьякон» как первым же долгом дал такого «тумака» своему «заступнику» сослуживцу, что тот, как сноп, свалился всей своей фигурой в мягкий, пушистый снег. Хорошо еще, что снег-то был мягкий, а то порядком бы пришлось поплатиться бедняге-заступнику. Встав от «земного поклона», наш «заступник» стал настойчиво просить городового отправить в участок «отца дьякона», что городовой и исполнил. Когда городовой привез в участок такого «необычного гостя», полицейский чиновник не решился сначала принять его и известил об этом священника-настоятеля, который и попросил в свою очередь «принять» «отца дьякона» для вытрезвления в участок. Так и пришлось нашему «отцу дьякону» ночевать в полицейской каталажке, а все чрез свою слабость, да буйство характера, - заключил свой рассказ мой приятель кирсановец, подавая мне руку на прощанье.
Замечательные «дельцы».
28 декабря, в часовой магазин Кример в Кирсанове, пришел какой-то неизвестный субъект и стал предлагать купить у него золотые и серебряные вещи, так как г. Кример торгует этим товаром. От покупки Кример отказался, но приметы «продавца» припомнил и немедленно известил о нем полицию и жандармскую администрацию ст. Кирсанов. В этот же день, на ст. Кирсанов, жандармами был задержан субъект сходственный по приметам с продавцом, предлагавшим Кримеру «золотые вещи».
«Субъект» этот назвался крестьянином села Ковылки, Абрамом Галактионовым, имеющим при ст. Иноковка свой дом и пивную лавку. При Галактионове оказалось 12 золотых крестиков, 3 золотых кольца и 13 пар серебряных серег. На вопрос откуда у него такие вещи, Галактионов сначала ответил, что он купил их у Галахова в Кирсанове, но затем вскоре объяснил, что вещи эти дал ему сбыть почтальон Инжавинского поезда – Кутуков.
Когда по телеграмме из Кирсанова Инжавинскими властями был сделан обыск у Кутукова, у него найдено много ценных вещей, между коими, как передают слухи, найдено до 20 пар серег серебрянных, до 20 крестиков таких же, 3 кольца и браслет, дамские ботинки, пояса шелковые и разная дамская ценная отделка. Словом, много ценного и исключительно дамского. На вопрос откуда взялись у него такие ненужные ему вещи, Кутуков ответил, что ему дал сбыть их Галактионов.
Таким образом, эти два «дельца» сами того не замечая, выдали друг друга.
Как предполагают, Кутуков, будучи разъездным почтальоном в Инжавинском поезде и, находясь один в почтовом вагоне, систематически крал из пересылаемых по почте ценных посылок и затем передавал краденое для «сбыта» своему «другу» Галактионову, который и попался в Кирсанове при сбыте.
Галактионов и Кутуков привлекаются к ответственности.
Рождественский «инцидент».
В первый день праздника, 25 декабря, часов около пяти вечера, кирсановские мещане Федор и Иван Трофимовы, будучи довольно «на веселее», шли по полотну железной дороги, близ железнодорожного моста через Пурсовку и встретившись с своим знакомым, крестьянином Зайцевым, остановились у мостика. У Зайцева нашлась гармоника, а Трофимовы оказались хорошие мастера плясать, почему «компания» вышла самая подходящая. Вскоре к плясунам и гармонисту стала присоединяться молодежь из домов прилегающей к полотну дороги слободки и около железнодорожного моста образовалась довольно оживленная и людная деревенская «улица», обратившая на себя внимание путевых сторожей, которые явившись «на улицу», стали просить веселившихся разойтись, ТК как проходивший какой-либо поезд, или маневрирующий паровоз, легко могли задеть кого-либо из гулявших. Такое требование многие из молодежи исполнили немедленно, но главные инициаторы «праздничного веселья», бр. Трофимовы и Зайцев, разобиделись на такое требование сторожей и «расхрабрились» настолько, что стали вызывать сторожей на поединок и уступить моста не захотели. Словно «Путиловскую» сопку, отстаивали они «от врага» этот мост.
«Поединок» сторожа не приняли, а обратились за содействием жандармов, при помощи коих и удалили «храбрецов» с занимаемой ими позиции.
За упорное и храброе отстаивание этой позиции, «на героев» бр. Трофимовых и Зайцева составлен протокол.
5 января 2014 г. (№ 2)
Маскарад.
29 декабря в Кирсановском клубе состоялся довольно оживленный маскарад, привлекший много публики. Маскарад был с призами. За лучшие костюмы на маскараде выдавались ценные призы. Главный мужской приз – мужские карманные часы, был выдан за костюм, носивший оригинальное название Древо познания добра и зла.
Дамский костюм, отличившийся особою оригинальностью и носивший название Тамбовская губерния, получил главный дамский приз – серебряный ридикюль. Костюм этот, весь сделанный из гербов Тамбовской губернии, действительно был замечателен.
Целая коллекция воров.
Приставом 1 стана, И. В. Чернышовым были задержаны по подозрению в многочисленных кражах 6 крестьян села Бибикова. Все 6 человек заподозренных присланы в Кирсанов и переданы в распоряжение судебного следователя.
Подробности самоубийства стражника.
Сообщаем дополнительные подробности самоубийства стражника Абрамова, происшедшем в селе Курдюках 20 декабря, о чем мы кратко сообщили в № 95 Народной Нивы.
Стражник этот, Артемий Петрович Абрамов, отличавшийся хорошим поведением и характером и бывший на хорошем виду у своего начальства, за несколько дней до самоубийства вдруг почему-то затосковал и стал грустить. В самый день самоубийства Абрамов жаловался своему домохозяину Юмашеву и сослуживцу своему Курдюковскому уряднику Игнатову на то, что его одолевает тоска.
Около двух часов дня, 20 декабря, несчастного Абрамова нашли в конюшне своего квартирохозяина Юмашева с перерезанным бритвою горлом, истекавшего кровью. Все попытки возвратить самоубийцу к жизни оказались невозможны, потеря крови была слишком велика.
В Курдюках Абрамов находился в командировке.
10 января 1914 г. (№ 3)
Кирсановский «Зелим-хан».
Кирсановский купец Петр Иванович Алипов, 22 декабря получил анонимное письмо с требованием 200 р. денег.
Неизвестный автор письма требовал, чтобы деньги Алипов положил в водосточную трубу, находящуюся около квартиры часового мастера Риндина. Алипов о получении письма известил полицию и к назначенному месту, следить за водосточной трубой близ магазина Риндина было поручено городовому Щекочихину. В назначенное место, водосточную трубу, был положен сверток простой бумаги и городовой стал следить за этой трубой. Часов в семь вечера, когда было уже совсем темно, к трубе подошел какой-то неизвестный человек, одетый в пиджак, черную шапку и в калошах. Подошедши к трубе, человек этот осмотревши ее, вынул из нее положенный свертком бумаги и быстро стал удаляться по тротуару улицы. Городовой Щекочихин направился за ним. Неизвестный повернул за угол на Мещанскую улицу и пошел по ней, но увидя шедшего за собою Щекочихина, бросился бежать. Щекочихин пустился за ним в догонку и произвел выстрел из револьвера в догонку бежавшего, но неизвестный, добежав до дома Василия Степановича Саутина, и, на минутку остановясь, вбежал в незапертую калитку дома Саутина, а затем на дворе перескочил через забор Саутина к соседу его и скрылся в темноте ночи, оказавшись неуловимым, точно Зелим-хан.
«Патриотизм» кирсановцев.
В некоторых кирсановских лавках, вместо оберточной бумаги, стал появляться и в довольно солидном количестве «Кирсановский Вестник», в который лавочники кирсановские и завертывают преимущественно продаваемый товар покупателям. Кирсановцы вообще «большие патриоты» и все «свое родное» любят до бесконечности, вследствие чего и свой родной «Кирсановский Вестник» хотя и не читают, но, покупая его для обертки товаров, предпочитают его пред прочими сортами плотной оберточной бумаги, находя более выгодным завертывать мыло, спички, селедку и проч. товар в свой родной «Вестник», чем в другие сорта оберточной бумаги, более грубой и, следовательно, более тяжелой.
На картофель и лук польстились.
В ночь на 18 декабря у проживающего в Кирсанове крестьянина Тимофея Игнатова Решетникова забравшиеся в погреб воры украли 20 мер картофеля, луку и моркови на 2 р. 75 к. Воры проникли в погреб сломав предварительно замок.
Немудреный и недорогой товар лук с картофелем, да и то воры «польстились» на него.
Замерзшие в Кирсановском уезде 15 декабря во время жестокой снежной бури крестьянин села Подвигаловки Богородской волости Иларион Федоров Савостьянов, 28 лет, возвращаясь с базара из Бондарей, сбился с дороги и замерз.
18-го декабря, близ села Осиновки, Курдюковской волости, найден замерзший крестьянин села Тихвинки, Димитрий Казьмин Овчинников.
21-го декабря, близ поселка Ржаксинских выселок поднят с слабыми признаками жизни от замерзания крестьянин дер. Федоровки, Каменской волости, Михаил Казьмин Вячин, который, вскоре по доставлении его в Ржаксинские выселки, скончался.
12 января 1914 г. (№ 4)
Игра на «счастье».
Только что окончившийся розыгрыш и тираж билетам первого внутреннего займа, всколыхнул многих кирсановцев. Оказывается, что игра на счастье в Кирсанове очень распространена, но «играют» в нее большею частью люди не богатые и трудящиеся.
- Как небогатые? воскликнет удивленно читатель, - да откуда же может не богатый человек, от своего скромного бюджета оторвать такую значительную для него сумму, как в 500 р. с лишком, для того, чтобы приобрести билет первого займа, стоющий в настоящее время по курсу более 500 рублей?
- О, не беспокойтесь, дорогой читатель, - для этого к услугам кирсановских бедняков (да и кирсаноских-ли одних?) «для облегчения их карманов» существует очень много различных банкирских контор (преимущественно еврейского происхождения), рассылающих из больших городов «в доверчивую провинцию» многочисленных агентов с предложением продажи выигрышных билетов в «рассрочку», причем «рассрочка» эта так остроумно запутана, что разобраться в ней может только разве какой-нибудь профессор юридического факультета. Для простого же смертного вроде какого-нибудь мелкого или среднего торгаша, или служащего, она является прямо-таки какою-то «загадкой, много обещающей в будущем и ничего не дающей в настоящем, кроме лишь требования «ежемесячных взносов», в глубокие карманы юрких еврейчиков, скрывающихся под громким называнием банкирских контор.
Для примера приведу условия одной из предварительных квитанций, выданных услужливым агентом Петербургской «банкирской» конторы Ландау. одному из моих знакомых кирсановских обывателей: «вся стоимость билета, говорится в этой «предварительной квитанции», погашается ежемесячными взносами по 10 р. По поступлении пяти дополнительных взносов, с 15 января по 15 мая, Банкирским домом выдается залоговое свидетельство, с указанием серии и номера билета, принадлежащего всецело покупателю. Остальная стоимость билета выдается ему ссудой и погашается дальнейшими ежемесячными взносами по 10 р. с прибавлением 8% годовых и 1/6% комиссии.
«При неуплате до 15 мая 1914 года пяти дополнительных взносов в общей сумме 50 р., настоящая квитанция теряет всякую силу и внесенные по ней деньги возврату не подлежат».
Условия, перечисленные в «предварительной» квитанции, как видите, очень благоприятны для продавца. Продавец гарантирует себя многим, покупателя же ничем. Да и кто может ручаться что в кассе торгового дома банкирской конторы действительное находятся в наличности те выигрышные билеты, номера которых так любезно предлагают г.г. банкиры своим доверчивым жертвам, виноват, клиентам. Кто может ручаться, что большинство тех номеров билетов, за которые собирают «обильную» жатву различные господа Шлахбаумы, Баумы… и т.п., находятся совершенно не в их цепких руках, а у кого-нибудь совершенно постороннего дяди, который даже если и действительно получил на свой билет выигрыш, то лицу другому, продавшему лишь номер его билета, вправе показать только шиш.
Этот, только что высказанный нами взгляд на такой порядок вещей, разделяет и Московская газета Раннее Утро, которая в № 4-м настоящего года говорит: «бедняки купили так называемую промессу, в размере десятой доли выигрышного билета. Пал на билет выигрыш в 200000 р. и сумма эта делится между многими.
Если только делится…
Тут все зависит от продавца промесс, от его, выражаясь мягко, солидности. Захочет уплатить причитающуюся вам часть выигрыша – хорошо. А вдруг не пожелает? Что с ним сделаешь? Заставить его уплатить, предъявив к нему иск, нельзя: закон не знает исков – по игре…
Да и разве вам известно какими средствами располагает тот, у кого вы приобретаете долю? В его большой кассе может пребывать маленький таракан. И… только. Вообще, это во всех отношениях: игра, когда в иных случаях говорят «спасибо» за действительную неприкосновенность своего портсигара или часовой цепочки»…
Правдивые слова, не требующие комментария.
Не удалось.
24 декабря крестьянин села Паревки Григорий Гридчин намеревался увезти от земской больницы лошадь с упряжью, принадлежащую крестьянину села Чутановки Федору Павлову Самородину, но был задержан и лошадь от него отобрали. Так и не удалось воспользоваться чужой лошадью.
16 января 1914 г. (№ 5)
«Отменные» торги. 12 января, в помещении соборной церковной школы, были назначены торги на сдачу в аренду на три года освобождающегося торгового помещения, ныне занимаемого колбасным магазином Кажаринова. Помещение это принадлежит соборной церкви и Кажаринов платит за него что-то около тысячи рублей в год, но теперь вновь снимать его отказывается.
На торгах 12 января наивысшая цена, 815 рублей, была предложена владельцем колбасного заведения г. Гаген. Больше никто не предложил и торги все-же не утвердили и теперь ктитор храма г. Алипов, как мы слышали, предлагал его одному владельцу чайной в Кирсанове, чтобы он перевел в него «чайную».
Насколько верно это – утверждать не беремся, но П.И. Алипов, как старинный купец, отличается вообще «крайней бережливостью» и усердием к приобретению для храма, почему возможно верить, что Петр Иванович вполне согласится сделать из колбасного магазина не только чайную, но хотя бы и «кухмистерскую», лишь бы заплатили аренды побольше.
Вот так арендатор!
Еврей Лифшиц снял у А.И. Бурлаковой каменное помещение, бывшую лавку, для склада одного вагона соли. Дело было в январе 1913 г., когда Лифшиц был еще заведующим керосиновым складом «Поляк», почему и написал владелице лавки записку от имени торгового дома «Поляк». Помещение было снято по 5 руб. в месяц и на самое короткое время, но прошел месяц, другой, третий, прошло и несколько месяцев, - соль все лежит в помещении и Лившиц аккуратно уплачивает Бурлаковой аренду за лавку. Так продолжалось до конца июня, когда Лифшиц сказал Бурлаковой, что он соль продал графу Уварову, и когда приедут за солью люди «от графа», то они доплатят ей за те дни, которые соль будет лежать до взятия ее людьми графа, он же Лифшиц, свою аренду этим заканчивает.
Прошла неделя, другая, третья. Прошел и месяц, другой и третий, а «люди графа» все не едут за солью и соль все занимает помещение.
Спрашивает Бурлакова у Лившица плату аренды за занимаемое солью помещение, а он «графом» угощает, что «мол от графа приедут и соль возьмут, и денежки вам за аренду уплатят».
Ждала, ждала Бурлакова «людей графа», да и подала в октябре 1913 г. к судье иск на Лившица, прося присудить за прошедшие четыре месяца 20 руб. Прошло еще с месяц. В конце ноября городской судья гор. Кирсанова, разобрав это дело, присудил Бурлаковой с торгового дома «Поляк», по доверенность коего Лифшиц, в то время был заведующим складом и от имени коего писал записку договор при съеме помещении, - вместо 20-ти, 15 рублей, но об очищении помещения не сделал никакого распоряжения, так как Бурлакова, по неопытности, не упомянула в исковом прошении об очищении помещения.
Прошел и еще месяц (шестой по счету со времени приостановки Лифшицем платежа Бурлаковой аренды) и Бурлакова получила, наконец, от городского судьи исполнительный лист на изыскание присужденных 15 рублей. но и «с листом» неопытной женщине приходится видеть одни лишь хлопоты. Понесла она этот лист кому следует для взыскания по нем, а ей говорят: «нам теперь некогда, оставьте лист и придите после». И вот, скоро еще месяц пройдет (седьмой уже), а соль все лежит и лежит в помещении, безвозмездно занимая это помещение и сам лист на взыскание хотя части присужденной судьей суммы аренды, также все пока лежит и лежит, «там», где ему можно и немного «погостить».
Вот так арендатор оказался и Лившиц! Солона соль его придется владельце помещения!
21 января 1914 г. (№ 6)
«Оптовый покупатель».
В бакалейном магазине Александры Ивановны Болдыревой, (бывшем И. В. Сосульникова), стали замечать исчезновение целых пяти пудовых мешков пшеничной муки, сложенных под навесом при входе в магазин. Так как магазин этот довольно крупный, то в наружной галерее-навесе, здесь сложено значительное количество мешков с мукою и солью, которые на ночь не прибираются, а накрытые брезентом, караулятся караульным. Так как ночью никакого нарушения в мешках не замечалось, то стало очевидным, что мешки с мукой исчезали среди белого дня. следовательно, воровали, так сказать, на глазах самих хозяев. Пропажа каждый раз происходила по базарным дням, когда хозяева и приказчики в магазине были заняты с покупателями. Таким образом, в разные базарные дни, пропало четыре пятипудовых мешка с мукою, т.е. всего 20 пуд.
Когда исчез 5 января, накануне праздника Крещения, «четвертый» пятипудовик муки, хозяева и приказчики начали тщательно следить за сложенною мукою, и вот, на базар 7 января, когда в магазине было несколько покупателей, к галерее магазина, где была сложена мука, подъехал на ломовом извозчике кирсановский мещанин Егор Иванович Ивановский, имевший когда-то свою собственную лавку в Кирсанове, и, слезли с саней, приказал извозчику положить мешок муки. Извозчик положил муку, Ивановский сел на сани и только было хотели ехать наш «оптовый покупатель» с своим извозчиком, как были задержаны и не допущены к увозу пятого пятипудового мешка. Роковое число пятью-пять оказалось в самом деле «роковым» для «оптового покупателя».
В результате для Ивановского, конечно, протокол, а затем камера судьи, вслед за которою, по всему вероятности, последует и «камера» тюремного заключения.
Кража селедки.
Из лавки Кирсановского торговца Ал. Фил. Волоскина, крестьянином села Хилкова Иваном Александровичем Митрошкиным похищен один бочонок селедки, стоимостью в 5 рублей.
Отравление «тараканьим мором» целой семьи. 2 января в деревне Масловке, Трескинской волости, крестьянин Василий Андреев Лактионов, его жена Ирина Петровна и трехлетний сын их, Роман, заболели с признаками отравления и были отправлены для подания помощи в Калугинскую земскую больницу. Как выяснилось дознанием, отравление целой семьи произошло от порошка называемого среди крестьян «тараканьим мором». Отец Василия Лактионова, Андрей Кириллов Лактионов, 68-ми летний старик, бывший виновником отравления своей семьи, в отчаянии, на другой день 3 января, намеревался лишить себя жизни и разрезал себе ножом горло и также отправлен в Калугинскую земскую больницу.
Свадьба «в чайной».
15 января в чайной В.С. Саутина был свадебный пир одного из Кирсановских обывателей, А.Е. Минаева, снявшего «под свадьбу» помещение у Саутина. Такой случай, как свадебный пир в чайной, является для кирсановцев новостью, потому что раньше он здесь не практиковался, хотя, в общем, имеет за собою не мало удобств.
23 января 1914 г. (№ 7)
Кирсановский «спорт». С наступлением зимы наши кирсановские купчики начинают развлекаться зимним катаньем, главная цель коего состоит преимущественно в том, чтобы показать «резвость своих лошадушек да свою храбрость молодецкую».
И мчатся, лихо мчатся по Дворянской и Михайловской, наши купчики-голубчики, большею частью, парочками с своими дамочками, в лихой головокружительной скачке, на своих быстроходах конях. В праздничные дни, такой «спорт» кирсановский обращает не мало внимания пешеходной публики, любителей, так сказать, выходящих на тротуары и с терпением по целым часам выстаивающих и любующихся бегом той или другой лошади.
Не обходится, конечно, и без «катастроф», в этой «бешеной» езде кирсановских «спортсменов». Одна из таких «катастроф» произошла 16 января напротив магазина бр. Апоницких при выезде с Михайловской улицы на базарную площадь. Мчался «что есть духу» на своем «быстроходе» один из богатых кирсановских купчиков – В.А. Леонтьев. В маленьких легких саночках сидела с ним барышня. «Разлетевшись» с Михайловской улицы на Базарную площадь с быстротой молнии, Леонтьев, как видно не рассчитал ширины дороги и налетел на стоявшие задом к дороге ряды саней угольщиков крестьян, привозивших в город угля и наставивших своих лошадей на Базарной площади. Легкие саночки от сильного толчка о тяжелые крестьянские сани, моментально подпрыгнули и, как перышко, вышвырнули и Леонтьева, и его спутницу барышню.
Лошадь вскоре удалось остановить, так как место здесь многолюдное, а барышня, поднявшись с земли при помощи подошедших зрителей, села на извозчика и уехала домой. Долго, вероятно, будет помнить бедняжка о «спорте кирсановском».
А «спортсмены» кирсановские все же мчаться и мчаться «во весь карьер» на своих быстрых конях.
«Свиные» воры.
Около 7 часов вечера 23 декабря, в имении Евгения Евгеньевича Сатина, при селе Хилкове, Кирсановского уезда, было украдено три свиньи стоимостью 120 рублей.
Деятельные энергичные меры розыска украденных свиней, принятые приставом 1 стана Кирсановского уезда И.В. Чернышевым, привели к открытию воров, укравших свиней. Оказалось, что крашу совершили при помощи свинаря экономии Устинкина крестьяне села Хилкова – Павел Совкин, его дядя, Константин Совкин и Федор Зенкин. Украденных свиней, свиные воры успели продать в Кирсанове в рождественский базар 24 декабря.
Один из задержанных воров, Павел Совкин, имеет за собою уже несколько судебных дел следовательно не новичок в преступлении.
Дело направлено к судебному следователю 2 участка Кирсановского уезда.
Редкие книги.
У одного из кирсановцев содержателя номеров близ железно-дорожной станции Н.Н. Никифорова, в настоящее время имеется целая коллекция очень редких старинных книг, между коих встречаются издания половины и конца XVIII века и начала XIX-го. Коллекция эта, по словам Никифорова, приобретена им лет двадцать тому назад у наследников умершего в Кирсанове воинского начальника Воинова. Назовем некоторые из книг: Велисарий, сочинения Мормонтеля, перевод с французского. Печатано при Императорской академии наук в 1769 году.
«Новая полная поваренная книга, состоящая из 710 правил, по которой всяк может с лучшим вкусом желаемые кушанья приготовлять». Издание 1780 г.
«Новая сельская библиотека, или отборные повести, важные и любопытные». Издание Е Х в Новом-Городе 1781 г.
«Письменник, содержащий в себе науку Российского языка, с приложением книги: «неустрашимость духа, геройские подвиги и примерные анегдоты русских» 10-е издание 1831 г. Словом, в коллекции встречаются очень любопытные экземпляры, могущие иметь место скорее где-нибудь в музее, чем у частного лица.
Ночевка «в кутузке» сотрудника «Кирсановского вестника».
Сотрудник «Кирсановского вестника» г. Путилин снова «по пьяному делу» попал 11 января «на бесплатную ночлежку» в кутузку кирсановского полицейского управления, куда он был доставлен одним из городовых «для вытрезвления». По-видимому, кирсановская «полицейская кутузка» очень понравилась сотрудника «Вестника» и он попадает в нее на ночлег уже не в первый, и не во второй раз.
Под вечера и свадьбы сдается помещение в чайной Василия Степановича Саутина на базарной площади в гор. Кирсанове.
26 января 1914 г. (№ 8)
Концерт Ю.Д. Славянского.
23 января в помещении биржи состоялся концерт «Народно-певческой капеллы Юрия Димитриевича Славянского, сына всемирно известного певца славянских песен Димитрия Александровича Славянского.
Популярное имя знаменитого отца собрало и на концерт «сына» массу кирсановцев. Обширный зал биржи был переполнен публикой, несмотря на очень высокие цены (до 2 р. 50 к.).
В общем, концерт нельзя назвать удавшимся – пение было из заурядных и ничего выдающегося не представляло. Некоторые из слушаетелей даже посожалели о том, что и пошли.
- Нет! говорили они, - мы слышали капеллу Славянского Димитрия Александровича, ее чудное неподражаемое пение, слышали и еще кое-что в Москве или Саратове и то, действительно, было чего послушать, а это что? Наши соборные певчие не хуже споют.
Так и не оставила по себе приятного впечатления среди кирсановцев капелла «сына и преемника всемирно известного русско-славянского певца.
Драма солдатки.
В деревне Григорьевке, Оржевской волости, крестьянка этой деревни Евдокия Голованова, 13 января около полудня искала около своего дома сбитое ветром белье, которое она развесила для просушки. Разыскивая белье на крыльце своего дома, она увидала лежавшую на крыльце небольшую кучку соломы, при входе в дом (с левой стороны крыльца лежал толстый слой ее). Приняв солому, она увидала лежавший труп младенца мальчика, дней двух или трех от рождения, причем левая нога трупа была до колена отнята. Судя по оставшейся на коленочке крови, можно предполагать, что повреждение ножки младенца было произведено еще тогда, когда он был жив.
При дальнейшем расследовании урядником, выяснилось, что младенца этого родила солдатка крестьянка той-же деревни Марья Николаевна Никитина, 26 лет, муж которой служит 4-й год на военной службе. По объяснению Никитиной, она разрешилась от бремени на дворе своего отца Николая Голованова, в то время, когда там никого не было и она не помнит как она в это время впала в беспамятство, а когда пришла в себя, то младенца при ней уже не оказалось и она не знает куда он девался.
Калошей по физиономии.
Сошлись на днях в гостинице Лапшина два кирсановца – чугуно-литейный заводчик Кокорев, да торговец скотом Ф.Н. Никитин. Сначала, конечно, выпили, затем о чем-то заспорили. Спор вскоре перешел в резкую форму и Кокорев со всего размаху размахнулся ногой на своего противника Никитина, на ногах Кокорева были сапоги, а на сапогах калоши, которые, (ведь быть же тому греху) оказались просторны, и вот при взмахе ноги, калоша у Кокорева соскакивает и этим воспользовался противник его Никитин, который взяв с пола соскочившую с ноги Кокорева калошу, начал этой же самой калошей наносить удар за ударом по физиономии Кокорева. Кокорев ретировался с поля сражения и теперь как слышно, подает в суд на своего обидчика.
Клеймение гирь и весов.
С 25 января приехавшими из Курска, по приглашению Кирсановской городской управы, мастерами Коротковым и Мерзликиным будет приступлено к работам по проверке и клеймению мер, гирь и весов. Мастерскую свою Коротков и Мерзликин открыли в Кирсанове на Набережной улице, в доме Карпочкиной.
31 января 1914 г. (№ 9)
Нанесение раны жене мужем.
Владелец постоялого двора на почтово-телеграфной улице в доме Бебневой – крестьянин дер. Чуповки, Николай Николаевич Дружинин, нанес, в час ночи 29 января, столовым ножом глубокую рану в левый бок своей жене Пелагии Лукьяновне Дружининой. Причина такой зверской ножовой расправы пока не выяснена но, как передают слухи, она вызвана ревностью. Пострадавшую отправили в больницу на излечение, а нанесшего рану мужа арестовали.
Дружинины уже не молодые люди. Ему около 45 лет, а пострадавшей жене его около 40 лет. В Кирсанове Дружинин живет уже несколько лет и одно время служил городовым в Кирсановской городской полиции. Постоялый двор у Бебневой Дружинин арендовал около года.
Кара за хулиганство.
Семнадцатилетний сын домовладелицы Карпочкиной, - Владимир Тимофеев Карпочкин, встретив 26 декабря прошлого года, на дворянской улице, своего товарище Сконникова, засыпал ему нюхательным табаком глаза. О таком хулиганском действии Карпочкина было сообщено г. губернатору, по обязательному постановлению которого, Карпочкин, административным порядком, подвергнут штрафу в сумме 150 р., а при несостоятельности аресту на один месяц. Карпочкин штрафа не внес и арестован.
Младенец на паперти храма.
29 января днем, на паперти соборного храма найден младенец мужского пола нескольких дней от рождения. Младенец отправлен в Тамбов, в воспитательный дом.
Одной колбасной стало меньше.
В Кирсанове на днях закрылось колбасное заведение Кажаринова, который окончательно ликвидирует свои дела в Кирсанове и уезжает отсюда. Помещение его обширного магазина, принадлежащее соборной церкви, теперь снято в аренду владельцем колбасного заведения Гаген, который на днях начнет перевод своего магазина с Михайловской улицы во вновь снятое помещение. В освобождающемся же помещении Гагена, с марта месяца, как мы слышали, откроется пивная лавка Жигулевского товарищества.
«Угощение» незваного гостя.
В первом часу ночи 26 января, один из кирсановских обывателей, сидя у себя в комнате, услышал сильный лай своей собаки на дворе. Взяв плетку, обыватель вышел на двор и вместе с собакой, бежавшей и лаявшей впереди его, обошел на другую сторону дома выходящую в сад и здесь увидел на балконе дома человеческую фигуру, которая, при виде владельца дома, да еще с собакой, притаилась в глубине балкона.
Лестница с балкона спускалась прямо в сад и хозяин дома, быстро поднявшись по ней стал лицом к лицу перед незнакомцем и громко спросил его: «кто ты?». В ответ на это, незнакомец ответил: «я из Тамбова приехал».
На дальнейшие вопросы дома незнакомец ничего не ответил. Заподозрив недоброе в человеке, который явился на балкон, как оказалось впоследствии, перелезши через забор с двора соседа, кирсановский обыватель быстро взяв незнакомца и повернув его к себе спиною отхлестал его находившейся в руках плеткою и затем отворив калитку двора, отпустил с миром, дав еще в догонку «для памяти» несколько ударов плетью. Незнакомец, получив бесплатно такое щедрое «угощение» плеткой, быстро скрылся в темноте ночи, а наш кирсановец, угостив в глубокую полночь незваного гостя, тут же немедленно вернулся в комнату и, как ни в чем не бывало, лег на спокой. И гость, и хозяин остались, по-видимому, довольны.