А мимо пролетают поезда
Столько раз приходилось проезжать через железнодорожный переезд. Порой досадовать на задержку у полосатого шлагбаума, глядя нетерпеливо, когда поднимется он. И как-то все не хватало времени, чтобы выйти из машины, поговорить с теми, кто открывает и закрывает шлагбаум, встречает и провожает поезда.
Правда, в начале этого лета захотелось мне специально побывать на Ветровском железнодорожном переезде, называемом официально переездом 567 километра. Встретиться там с дежурной Надеждой Овчинниковой, которая, как рассказали мне, предотвратила если не крушение, то серьезные неприятности на железной дороге.
А было так. Пропуская грузовой поезд, Овчинникова привычно смотрела на вагоны. И вдруг заметила: один из них провис и, казалось, вот-вот развалится. А поезд шел на полном ходу... Овчинникова кинулась в будку, немедленно связалась с дежурным по станции Кирсанов. Поезд немедленно остановили, потом на малой скорости довели до станции, изъяли аварийный вагон.
Текучка рабочих буден сначала отодвинула, потом заслонила мысль о поездке на Ветровский железнодорожный переезд. А недавно пришлось идти через другой, что на 570 километре от Москвы. В привычной спешке мимо железнодорожной будки. Но яркие нарядные астры около нее заставили оглянуться, вспомнить о Надежде Овчинниковой, о давнем желании познакомиться с человеком с желтым флажком в руках.
В светлой и довольно просторной будке оказалось чисто, по-домашнему уютно и даже нарядно от множества комнатных цветов. За восточной стеной то и дело тенькала сигнализация, извещавшая, что к переезду должен скоро приблизиться поезд. "Маневровый", - пояснила дежурная по переезду Надежда Николаевна Лыкова, почти не отрывавшая глаз от окна. Она выходила, нажимала на кнопку автоматического устройства, чтобы опустить шлагбаум. Продолжала рассказывать, все также внимательно следя за тем, что делается на железнодорожных линиях, на переезде. Маневровый несколько раз пересекал его, то уходя на станцию, то возвращаясь вновь. Сигнализация не переставала настойчиво тенькать, и Надежда Николаевна несколько раз выбегала из будки, запретно махала нетерпеливым водителям, норовящим объехать закрытый шлагбаум.
- Не было на вашем переезде аварий?
- Нет, пока не было. Дежурные все у нас опытные, с большим стажем. Лишь у Зины Чуенковой он лет семь-восемь. У остальных он куда больше. У меня перевалил за семнадцать. Это - общий, железнодорожный. А здесь, на переезде, я десятый год. Антонина Егоровна Сергеева и Зинаида Алексеевна Редина, которые на транспорте по тридцать с лишним лет, на переезде работают дольше моего. Редина у нас награждена медалью "За доблестный труд". Уж год как числится пенсионеркой, а с переездом все расстаться не может...
Заслушавшись, я не обратила внимания, что за окном стало тихо. Лыкова же снова выбежала из будки, открыла шлагбаум, вернувшись, продолжала:
- А думаете, легко здесь? Это сейчас на улице тепло, сухо. И то за двенадцать часов дежурства разве лишь ночью посидишь. То в будке порядок наводишь, то около нее, то на линиях. Их приходится на нас по пятьдесят метров. Особенно трудные на самом переезде. В ненастье машины столько грязи на колесах наносят, что не успеваешь очищать контры. (Так по-нашему называются желоба на переездах, по которым проходят рельсы). Зимой в них набивается снег. Особенно страшен - мокрый. Когда он идет, от путей, считай, не отходишь. В прошлую зиму пришла, помню, в такую погоду на дежурство, сменяла Редину. А она на переезде, видать, уж не один час. Одежда на ней колом заледенела, рукавицы не гнутся, а снег все лепит и лепит в желоба.
Надежда Николаевна, отозвавшись на сигналы, снова обезопасила работу маневрового поезда. Потом пропустила машины. Опять начала рассказывать, по-прежнему прислушиваясь и поглядывая в окна:
- Редина награждена медалью, я говорила.
У остальных есть почетные грамоты, у меня - тоже. Только полтора года назад случился со мной большой конфуз. Не вышла ночью к одному поезду, хоть ждала его и боялась пропустить. На улице стоять было холодно, так как дело было зимой. Присела в будке у печки и на какой-то миг забылась. И спать-то, вроде, не хотелось, хотя время клонилось к утру, и вот - на тебе... Сколько потом переживала, сколько объяснений давала. А главное, с трудом оправдывалась перед собой и коллективом, который подвела. Сейчас, правда, забыто все (хоть я-то и помню). По итогам за второй квартал получили мы премию за призовое место в соревновании переездов Тамбовской дистанции пути - за обеспечение безопасности движения поездов и автотранспорта, за образцовый порядок в нашем хозяйстве.
За стеной снова затенькало. Надежда Николаевна взяла желтый флажок и пошла к переезду. Еще невидимый, к нему приближался поезд дальнего следования.
5 октября 1982 г.