Герб города Кирсанова

Глория Дей на заводском дворе

Сначала ей показалось, что она ничего не сможет вырастить на этой земле. Собственно, земли не было. Был песок. Безжизненно-сыпучий, изъезженный и загрязненный колесами машин. Чем больше ходила Зоя Владимировна по желто-серому, унылому двору нового завода сухого обезжиренного молока, тем сильнее хотелось отказаться от предложения озеленить и украсить его. Но на другой день она снова пришла сюда. То ли вспомнила былую пламень цветов на кирсановских улицах и в скверах, которая зажигалась когда-то каждое лето под ее руководством и при ее участии как работника бывшего горкомхоза. То ли захотелось доказать самой себе, что безжизненных почв не бывает. А скорее всего сама душа Шепиловой, как любителя природы, восстала против мысли оставить тот заводской двор неприглядно-унылым.

Время до начала весны она потратила на поиски цветочных семян, на поделку ящиков для рассады, оборудование восьмирамного парника. Сама привезла навоз, землю. В конце февраля набила ими парники. В марте начала высевать в комнатных условиях рассаду, а в апреле вынесла ящики с нею под пленку на уже разогретый навоз, покрытый для остуды слоем грунта.

Чтобы разогреть его, Зое Владимировне пришлось переносить вручную десятки ведер кипятка, потом утеплять парник щитами, притенять рамы от жгучего солнца марлей, делать еще много другого, чтобы рассада поднялась и окрепла Одновременно она планировала газоны, рабатки. Завозила на них землю. В мае высадила туда уже окрепшие бархатцы, петунию, флоксы... Помня о песчаной подошве под тонким слоем чернозема, не жалея рук и воды, часами поливала зеленые стебельки, защищала их от сорняков, ждала цветения.

Те, кто пришли на завод сухого обезжиренного молока год или два назад, не могут, наверное, представить его двор пустынным и серым. От самой проходной тянется по нему длинный прямоугольник с красной сальвией. Справа и слева от него, через асфальтированные дороги - снова цветы: та же нарядная сальвия, флоксы, оранжевые и желтые бархатцы. Чуть в стороне роскошные свекольные кисти амаранта. Кусты жимолости, и снежного ягодника. Тут же маленькие голубые елочки, а рядом с ними - розы-двухлетки. Малиновая Дам-де-Кер и терракотовая Супер Стар зацвели в это лето во второй раз. Наперекор приближающейся осени лопаются на них тугие бутоны, сочатся тончайшим ароматом нежные шелковистые лепестки.

Зоя Владимировна истинно материнским жестом сгоняет с них налетевшую муху. Вспоминает, как завозила розы, как готовила для них грунт (под каждой до восьмидесяти сантиметров перегноя), как укрывала в зиму бумажными мешками и пленкой. Самые душистые сорта роз Гожар от мышей полностью так и не уберегла. Вышли те из зимовки ослабленные. Жалея их, сберегая силы для новой зимы, во второй раз зацвести не дает. Сразу срывает чуть завязавшиеся бутоны. Зато не налюбуется на самую большую свою гордость-Глорию Дей. Этими розами, кремовыми, с розовым окаймлением лепестков, гордятся все цветоводы. Почитают за большую честь иметь их в своем цветнике. Дарят лишь самым любимым и близким. А за главным корпусом среди молодых рябинок, и за ними - еще цветник. Снова роскошная (словно не было засушливого лета) сальвия, лиловые и красные георгины, флоксы-пламенник, пепельник. А у самой мехмастерской в нарядных и оригинальных "корзинах" из больших шинных протекторов - щедрые султаны великолепных канн, обрамленных той же огненной сальвией. Канны цветут и в аппаратном цехе, одна сторона которого стараниями Шепиловой превращена, по сути, в оранжерею. С нарядной стенки-решетки весело свисают "парашютики" хлорофитума, зеленые побеги вьющихся комнатных растений. В цветочных ящиках, установленных прямо на полу, цветут китайская роза, гортензия, другие цветы с мудреными названиями.

Время от времени Зоя Владимировна обновляет их. Заболевшие переселяет для особого ухода и контроля в цветочную "лечебницу", оборудованную ею на третьем этаже главного корпуса. Здесь же, в двух просторных и светлых комнатах выращивает она новые комнатные цветы и рассаду для уличного озеленения.

В этом году Зоя Владимировна подсаживала рассаду дважды. Чуть взялись растения за силу, ударили морозы. А потом еще раз. А потом начала донимать жара. Одна уже не управлялась со шлангом, просила помочь мужа.

У Зои Владимировны Шепиловой растет тревога: нет пока смены у нее, человека, которому могла бы она передать нелегкое искусство цветовода. Чтобы и через год, и через десять лет росли на заводском дворе и канны, и каллы, и привередливые розы, и в их числе редкостная Глория Дей.
20 сентября 1981 г.

Наверх