Легкая рука
Женщины-формовщицы из литейного цеха завода "Текстильмаш" едва ли не всерьез считают, что у заливщика Дементьева по-удачливому лёгкая рука. Детали они формуют мелкие, к заливке нежные, но не было случая, чтобы Михаил Егорович какую испортил. Сам он на замечание о "легкой руке" только улыбается:
- Просто инвентарь свой рабочий готовить не ленюсь. Заливочный ковш лишний раз просмотрю, если надо - подправлю. Вижу: глина на обмуровке сырая - опилок добавлю. Струя горячего чугуна не разбрызгивается, льется из ковша легко, плавно, форму не размывает. Надо, конечно, струю эту чувствовать, знать, где усилить ее, а где в ниточку вытянуть:
Слушать Михаила Егоровича интересно. Рассказывает он без рисовки, с увлечением, как человек, любящий и уважающий свою профессию. Свой выбор на ней задерживают немногие: дело по-настоящему горячее, совсем нелегкое - носить от раскаленной вагранки ковши с расплавленным металлом и лить его, огнедышащий, бело-оранжевый, в заформованные опоки. Потом выбивать из них остывшие детали, выносить из цеха.
Михаил Егорович не возражает, соглашается: "Нелегко". А сам снова гонит щедрой улыбкой морщинки от углов глаз до краешков губ:
- Только из этого цеха никуда уж теперь не уйду. По правде сказать, не уважаю тех, кто легкого ищет.
Сам Дементьев в литейном цехе - около тринадцати лет. Заливочное дело разглядел со всех сторон. Почувствовал не только тяжесть, но и красоту огненной металлической струи, научился так управлять ею, что не размоет самую тонкую песчаную форму. А между делом и специальность вагранщика изучил и теперь, когда есть надобность, работает за вагранщика.
Есть в бригаде заливщиков и другие хорошие мастера. Одного из них, Бориса Кузнецова - Михаил Егорович считает в некотором роде своим "крестником". Пришел тот в цех с травмированной ногой. После первой же пары ковшей едва на опоку не сел: почувствовал в ноге боль и слабость. Дементьев узнал, в чем дело, говорит: "Отдохни". И сам вместо него за ковш взялся. Остальные заливщики тоже не отказали в помощи. День, другой, третий опекали Кузнецова. А тот свое: "Видно, не выдержу". Дементьев же, знай, подбадривает: "Выдержишь, Борис, обязательно выдержишь, еще каким заливщиком будешь!" А сам старается за Кузнецова лишний ковш отнести, показывает, как ловчее выбивку деталей сделать. Так и остался тот в цехе, уже шестой год работает, сам теперь новичков подбадривает и помогает им.
Однажды вызвали Дементьева в контору завода. Шел туда с разными предположениями. Может, насчет соцобязательств что? Так выполнят их бригада неплохо! Не полторы нормы в смену дает, как обещалась в начале года, а гораздо больше. И в отношении трудовой дисциплины все в порядке: за все годы работы на заводе, кроме благодарностей и Почетных грамот, ничего у Дементьева нет. О выпивке и говорить нечего. Не водится этого за Михаилом Егоровичем.
В контору пришел все-таки встревоженный. А там говорят:
- Вчера лучшим школьникам, детям наших рабочих подарки вручали. Вашей дочки почему-то на собрании не было. Передайте, пожалуйста, ей наши поздравления по случаю окончания девятого класса и эту вот книгу.
Приятно было Михаилу Егоровичу слышать эти слова. Люба его и вправду учится хорошо, в десятый класс перешла ударницей. В этом году "первый раз в первый класс" пойдет учиться сын Сергей.
И Люба, и Сережа у отца в цехе - частые гости. Михаил Егорович такие ребячьи экскурсии одобряет: пусть присматриваются, кому, как не детям, продолжать дело отцов.
...Четыре часа дня. Формовщицы в последний раз оглядывают заформованные опоки. Одна из них, увидев Дементьева, идет навстречу:
- Михаил Егорович, залей, пожалуйста, мои детали. Рука у тебя уж больно легкая, ничего в брак не пустишь.
Михаил Егорович смотрит на свои твердые ладони и молча кивает головой.