Герб города Кирсанова

Генерал Индык

Прошло около трех десятков лет, как Михаил Иванович Пелых уволился из армии. Служить в ней начал еще до Великой Отечественной войны. Во время ее воевал в составе Особого кавалерийского полка Юго-Западного фронта. Отсюда, несмотря на суровое время, и направили его в числе сорока бойцов-кавалеристов на кратковременную учебу в Краснознаменное военное кавалерийское училище имени Первой Конной армии.

Возглавлял училище Василий Викторович Индык, в то время сорокапятилетний полковник. А когда было Идыку немногим больше двадцати, воевал он на фронтах гражданской войны. Был командиром взвода в Первой Конной армии Буденного. И имел от тех зачастую неравных боев пожизненные отметины: шрам от пулевого ранения в шею и два покалеченных ребра. А еще был у Василия Викторовича от тех трудных и легендарных лет орден Красного Знамени, который красноречиво говорил, что воевал с белыми Индык отважно.

По приезду в училище группу, в которой был Пелых, предупредили: начальник училища строг. Недисциплинированности не терпит. Особенно взыскателен к нерадивым по отношению к лошадям. Михаила Ивановича это не слишком напугало. И потому, что к числу недисциплинированных не относился, и потому, что долго в училище быть не предполагал. Пройдет обусловленное приказом время, и он вернется на фронт.

Но время прошло, а из училища его не отпустили. Полковник Индык увидел у курсанта Пелых особую хозяйственную струнку и особую привязанность к лошадям и оставил его на службе в училище, назначив старшиной второго кавалерийского эскадрона.

Служба та была не из легких, особенно в связи с тем, что не хватало корма для лошадей. Пелых нашел выход: по взаимовыгодной договоренности с местным спиртовым заводом стал получать с него некоторую долю барды и других производственных отходов. Они стали существенной добавкой к конскому рациону второго эскадрона и позволили тому занять первое место в соревновании за упитанность лошадей.

Особенно доволен был находчивостью старшины эскадрона - победителя начальник училища Индык. Он лично вручил Пелых наручные часы. А скоро объявил благодарность еще за одну хозяйскую сметку - оборудование удобной и рациональной конской водовозки.

Первым на нее обратил внимание опять-таки Индык, умеющий все видеть и замечать. Он остановил ездового, управлявшего новой водовозкой. Внимательно осмотрел ее, не забыв спросить, из какого тот эскадрона. А на очередном совещании приказал оборудовать такие бочки во всех других эскадронах.

Эти случаи убедили Михаила Ивановича, что начальник училища не только строг. (За низкие деловые качества тот перед тем разжаловал в офицерском звании одного из командиров взвода). Что Индык справедлив и заботлив, говорили и такие факты. Он очень придирчиво следил за тем, чтобы форма и обувь у курсантов и солдат была опрятной. Если видел, что сапоги у кого-то из них стоптаны, тут же учинял разнос интенданту. Выезжая с офицерами в часы отдыха на охоту (а она часто была удачной), Индык приказывал сдавать большую часть охотничьих трофеев на курсантскую и солдатскую кухню, так как в военные годы на ней тоже было нелегко с продуктами.

Так было и в послевоенные годы, в самом начале которых училище перевели из Зауралья в Кирсанов, Индык имел к тому времени уже четыре ордена Красного Знамени и орден Красной Звезды. А по переезде на новое место ему присвоили звание генерал-майора, и, кажется, уже в этом звании он встречал здесь маршала страны Семена Михайловича Буденного.

Первый раз это было в 1946 году. О приезде высокого гостя в училище знали за месяц. Готовились к встрече тщательно. Лошадей и без того чистили трижды в сутки - более чем по часу каждый раз. Ежедневно убирали конюшни, другие хозяйственные и служебные помещения. Индык по-прежнему очень много внимания уделял общему порядку и дисциплине. Часто самолично и часто ночью проверял посты и конюшни, не терпя никакого отступления от уставных требований. Но перед приездом Буденного старались особенно. Старшина второго эскадрона М. И. Пелых отличился и тут. Заготовил для конюшни не желтый, как многие, а белый песок. Утром назначенного дня посыпал им пол, и тот будто осветил покрытые лаком черные коновязи, блестящую сбрую лоснящихся, волосок к волоску, лошадей.

Правда, с приездом Буденного в училище вышла небольшая накладка. Вместе с сопровождавшими его лицами он прибыл на ближайшую железнодорожную станцию поздно вечером. Начальник кавалерийского училища Индык и старшие офицеры встретили гостя у специального вагона. Отдали, как положено, рапорт. После недолгой беседы Буденный сказал, что приедет в училище в девять часов утра.

К этому сроку и ждали его здесь. Буденный же приехал (на легковой машине) часом раньше. Не дожидаясь торжественной встречи, пошел сразу к конюшням.

По пути его догнал Индык. Стройный, ладный, в генеральской парадной форме, ростом намного выше маршала, он был, конечно, смущен из-за несостоявшегося ритуала встречи.

Буденный, кажется, не обращал на это внимание. Он заходил в конюшни, слушал рапорты дежурных, смотрел порядок и лошадей. В конюшне второго эскадрона ему отрапортовал старшина Пелых. Буденный выслушал рапорт с особым вниманием (возможно потому, что отдавал его не дежурный, а старшина). С особым вниманием осмотрел конюшню, будто подсвеченную белым чистым песком. А выйдя, скомандовал: "Старшину ко мне". Когда тот вытянулся перед маршалом, Буденный достал из нагрудного кармана две новенькие денежные купюры достоинством в сто и пятьдесят рублей и вручил их Михаилу Ивановичу, сказав: "Благодарю за службу".

Второй раз Буденный приезжал в училище в 1949 году. А через несколько месяцев, в январе 1950 года, Василий Викторович Индык умер. Случилось это неожиданно, во время беседы Индыка с офицерами училища, в ходе которой он делился воспоминаниями о своей службе в Первой Конной армии. Он и перед тем чувствовал недомогание. Тут же, возвратясь мыслями к дням своей боевой юности, видимо, излишне поволновался, не справился с внезапным приступом.

Хоронили генерал-майора Индыка по желанию родственников в Кирсанове, на площади Революции, отдав этим дань уважения его боевым заслугам, как в первые, так и в последующие годы Советской власти. За траурным катафалком вели вороную лошадь, покрытую черной попоной. И те, кто провожал Василия Викторовича в последний путь вспоминали, как ловко и красиво сидел он в седле, как привязан был к лошадям и как много истинных кавалеристов выросло в училище, которым много лет командовал он. А жена Михаила Ивановича Пелых Мария Трофимовна, которая тоже служила прежде в кавалерийском училище, вспоминала другое. Как наслышанная о суровости и строгости Индыка, оробела, идя как-то с новорожденной дочкой мимо генерала. А тот сделал к ней шаг и сказал почти совсем ласково: "Ну-ка, покажи свою хохлушечку".

Михаил Иванович и Мария Трофимовна Пелых и теперь живут на территории бывшего кавалерийского училища, а ныне уже давно авиатехучилища гражданской авиации. Бывая на площади Революции, приходят к могиле Василия Викторовича Индыка, где на черном мраморном памятнике заснят он в парадной генеральской форме примерно в том возрасте в каком умер - пятидесяти двух лет. В семейном же альбоме Пелых бережно хранится фотография Индыка - еще совсем молодого полковника.
6 января 1988 г.

Наверх