Герб города Кирсанова

Фронтовые раны

Задача была обычной: проникнуть в расположение врага и добыть сведения о его силе на данном участке. Чаще ходили пешком и, как правило, вчетвером. Ребята подобрались не из трусливых, и, несмотря на непродолжительность службы в разведке, успели получить медали "За боевые заслуги". Им тогда здорово повезло. В первой же деревенской избе узнали, что в соседнем доме располагается немецкий штаб. В темноте пробрались к нему, бесшумно сняли часового (этот прием у них был хорошо отработан) и, оставив одного из своих на улице, втроем ворвались в штаб. Немецких офицеров тоже было трое, один в большом чине. Под дулами автоматов они послушно выполнили приказ собрать документы и следовать вперед. Самыми трудными, как всегда, были первые два километра, хорошо освещаемые ракетами. Однако немцы и тут не теряли "благоразумия". Где надо, ползли на животах, где надо, делали перебежки. Так и привели их всех в свой штаб разведки.

В следующий раз, хотя задача была обычной, выполняли ее в другом составе и другим путем. Разведгруппа состояла не из четырех, а из одиннадцати человек. При этом не шли, а ехали на двух бронетранспортерах и скоро натолкнулись на немецкие танки. Рассчитывая на то, что те не станут сворачивать с дороги в глубокий снег, попытались уйти по нему сами. Под прикрытием огня бронетранспортеров двинулись к оврагу, но с немецких танков сошел лыжный десант и открыл автоматный огонь по разведчикам.

Егор Александрович Еничев почувствовал, как по правому бедру потекло горячее и липкое. Он успел, однако, скатиться в овраг, с головой погрузившись в снег. Проделал дыру для дыхания и долго прислушивался к автоматным очередям сзади и сбоку.

Его нашли через несколько часов. Вместе с еще двумя ранеными укрыли в подполье в курском селе, занятом немцами. Он и тут не смог толком перевязать рану, и кровь продолжала пропитывать ватные брюки.

Прошло еще немало часов, пока Еничев попал в полевой госпиталь. Ран оказалось три, одна в бедре и две в мякоти ноги. Утомленный бессонницей и бесконечными операциями, врач извлек пулю, застрявшую в кости, отдал ее Егору Александровичу. Тот долго возил ее с собой, пока уже во второй половине 1942 года не попал на передовую.

Впрочем, на этот раз он был несколько дальше от передовой - в батальоне аэродромного обслуживания. На трехтонном грузовике вместе с другими шоферами подвозил боеприпасы для наших самолетов-бомбардировщиков. Подвозил почти три года - все оставшееся время до конца войны.

Встретил он этот конец в самом Берлине, пройдя Кавказ, часть Украины, Польшу, половину Германии. Как и все советские бойцы, радовался скорому возвращению домой, в пересыпкинский колхоз "Борьба за урожай", в котором председательствовал перед уходом на фронт. Однако День Победы не был для Еничева последним военным днем. Его части пришлось ликвидировать остатки фашистских банд, продолжавших оказывать бессмысленное сопротивление.

В одном из таких боев под машиной Еничева разорвался снаряд, и он получил второе, еще более тяжелое ранение. Оно кончилось ампутацией правой ноги выше ступни. Левую, тоже раздробленную, врачам удалось спасти, и первые годы она добросовестно брала на себя двойную нагрузку.

Егора Александровича и теперь называют в автоколонне № 1803 золотым человеком, на которого можно во всем и всегда положиться. Несмотря на ограниченность движений, он успевал всюду. Был расстановщиком машин, сторожем, кладовщиком, неизменно подтянутый, скромный, хозяйственно-заботливый.

Но несколько лет назад заныли, заболели старые фронтовые раны. Еничев не хотел сдаваться, продолжал работать, имея уже вторую группу инвалидности. Подал на расчет, когда и левая нога стала плохо слушаться.

Он не очень любит вспоминать о войне. Неохотно говорит о боевых медалях: надо было исполнять военное дело - исполнял, как умел. Но ночами, когда невыносимо болят ампутированная ступня и пухнет уцелевшая нога, сросшаяся, казалось, надежно, он видит себя то ползущим в разведку, то подвозящим бомбы к нашим ИЛам. Интересно, сколько вражеских целей поразили они?..
Март, 1980 г.

© Е.С. Уривская. Голову в почтении склоняя... Кирсанов, 2001 г.

Наверх