В госпитале
|
Госпиталей в Кирсанове за период войны побывало двенадцать. Одни находились здесь долго, другие меньшее время. А были и такие, что, едва развернувшись, свертывались и уезжали вслед за переместившимся фронтом. Зависело это в основном от того, какому наркомату принадлежал госпиталь - наркомату здравоохранения или обороны. |
Город отдавал под госпитали все пригодные для этого здания, в первую очередь, школы. Были периоды, когда все они оказывались занятые ранеными. А среди медиков было немало кирсановцев - врачи Иван Павлович Шарапов, Мария Васильевна Дудина, Вера Михайловна Михайлова, Антонина Елизаровна Елисеева, Анна Григорьевна Карташова, Вера Константиновна Маренкова, Евгения Николаевна Белькова. Рядом с ними были медсестры Александра Петровна Рыжова, Мария Васильевна Проскурина, Александра Николаевна Медведева, Антонина Ивановна Служеникина, Екатерина Андреевна Дегтярева...
Раненые поступали в Кирсанов в санитарных поездах. Еще до прибытия поезда, извещенные заранее, мчались к нему санитарные и грузовые машины со всех госпиталей. Каждый, опять же заранее, давал сведения, сколько раненых может принять. А по прибытии спешил их забрать. Спешка была по-военному четкой и организованной, без сутолоки и суеты. Раненых быстро выводили или выносили на носилках из вагонов. Грузили в машины. А в госпитале немедленно приступали к обработке ран.
Елена Леонидовна Конокотина закончила медицинский институт за четыре года до войны. С ее началом оказалась в числе госпитальных врачей, сначала в Астрахани, а с весны - в Кирсанове. Здесь работала сначала в госпитале, который размещался в железнодорожной и Уваровщинской школах. А позже и до конца войны - в развернутом в здании бывшего реального училища (ныне учебный корпус средней школы-интерната). В трудовой книжке Елены Леонидовны есть номера тех госпиталей. Есть название ее должностей: врач-ординатор, начальник отделения. А в памяти одно - неустанные заботы о раненых.
В госпиталях, где работала Конокотина, больших хирургических операций, как правило, не делали. Раненые поступали проампутированными в прифронтовых госпиталях. Усилия Елены Леонидовны и других врачей, именуемых врачами по малой хирургии, были направлены на то, чтоб не допустить гангрены, других осложнений, ускорить заживление ран. Широко применяли для этого переливание крови, антисептики. Бинты из-за их нехватки многократно стирали и гладили. А случалась все-таки нужда в опытном хирурге, приглашали из центральной больницы Алексея Гавриловича Глазкова.
Главное, чем гордится Елена Леонидовна, в отделении, какое возглавляла она, не было ни одного случая смертности. Зато были случаи совсем другого порядка. Среди моря человеческой боли и страданий пробивалась вдруг любовь.
Елена Леонидовна малое время назад посылала под Санкт-Петербург поздравление с золотой свадьбой Павлу Ивановичу и Лидии Николаевне Павловым, для нее по-прежнему Паше и Лидочке Коневой. Паша был тяжелораненым в отделении Конокотиной, Лидочка (из-под Уваровщины) там же - медицинской сестрой. Несмотря на стеснительность и скромность обоих, об их взаимном чувстве догадались в госпитале все. И были искренне рады, когда молодые люди позднее поженились.
Впрочем, такие случаи не были большой редкостью. Случались они и в других кирсановских госпиталях. А в том, который располагался в одном из зданий бывшего зооветтехникума, произошло такое. У Валентины Николаевны Протасовой (тогда просто Вали Чвановой) тот госпиталь был третьим, в котором довелось ей работать. Была она в нем медстатистиком. Вела отчетность по движению раненых. А когда приходили санитарные поезда, выезжала вместе с другими к вагонам. Торопилась найти среди раненых самых тяжелых, чтоб успеть узнать их имена, домашний адрес. Случалось, что слова человека становились последними в жизни.
В тот раз она тоже напряженно вслушивалась в тихий шепот тяжелого. В вагоне шла обычная, четкая и организованная эвакуация раненых. Несли на носилках безногого. Помогали выйти другому покалеченному. А тот, у кого была забинтована вся голова, на вопрос кого-то из медиков, невнятно и заикаясь назвал себя: "Федотов". Валентина Николаевна в той вагонной обстановке не обратила внимания на фамилию. А когда стала регистрировать новоприбывших в госпитале и увидела, что имя у Федотова Михаил Павлович, вспомнила. Одна из бухгалтеров госпиталя Шура Федотова все переживала, что долго нет вестей от ее Миши. Через малое время Шура со слезами, но счастливая, обнимала Валентину Николаевну: "Он, он - Миша, муж..."
Праздниками для раненых были концерты самодеятельных городских бригад, приезд шефов из колхоза. Большинство раненых по выздоровлению уезжали на фронт. Часть переводили в число выздоравливающих, поручали им разные хозяйственные работы при госпитале или отправляли на долечивание домой. Еще какую-то часть, как говорили, "списывали подчистую". На их место в госпиталь привозили новую партию покалеченных войной. И так до самого ее конца.
© Е.С. Уривская. Голову в почтении склоняя... Кирсанов, 2001 г.