Герб города Кирсанова

Старец Костя

Блаженный Егорушка по своему смирению говорил: "Не зовите меня блаженным, благ только Господь Бог, а поминайте меня как "юродивый" или "родненький", а отца Костю как "старчик Костя". Он выше меня, он старше".

Старец Костя. Фото 1950-х гг.
Старец Костя. Фото 1950-х гг.

Отец Костя родился в селе Чутановка в простой крестьянской семье. С рожденья был слепым. В раннем детстве его родители - Стефан и Василиса Соболевы - повезли Костю на исцеление в Саров к открытию мощей и прославлению преподобного Серафима Саровского. Знакомый помещик из села Чутановка дал им лошадь с телегой­фургоном, чтобы спасаться от дождя. Было это в 1903 году. Как потом рассказывал сам отец Костя: "Глазки мне преподобный Серафим не открыл, а благодать Святаго Духа дал мне". Вместо земного зрения Бог одарил Костю зрением духовным. На обратном пути его благословил известный на всю округу протоиерей Николай Стяжкинский [4].

Не видя людей, старец Костя всегда узнавал, кто к нему приходил. Разговаривал необычно, притчами, и не все могли его понять. Однако были такие, кто мог растолковать, что он говорил. Для многих старец был духовным отцом, потому и называли его отец Костя. Пухленький, невысокого роста, всех приходивших он называл "тетенька" или "дяденька". И не только говорил, но и действовал притчами.

Очень дружен был Костя с блаженным Егорушкой. Как­то приходит блаженный к нему и говорит: "Костюшка, пошли молиться на паперть, а то весь мир погибает". И они вместе молились. За Костей ухаживала его сестра Апронюшка. Он сильно болел, на позвоночнике было множество ран. Когда сестра его мыла, он говорил: "Апронюшка, Апронюшка, потише. Потише, Апронюшка". Позже ухаживавшая за отцом Костей Дарья Дементьевна Фарафонкина однажды мыла полы в его келье. Заглянула под кровать, а там лежат вериги железные с замком. "Что, тетенька, увидела?", - спрашивает старчик. "Да", - отвечает она. "Вот, никому не сказывай, Егорушка тоже такие носит".

Приходил к отцу Косте уже после войны и раб Божий Алексей из Рассказова. Осиротев, Алеша прибился к одному страннику­старичку - Степану. Позже Алексей вместе с ним ходил по местным святыням и к Божьим людям. Везде он носил с собой тяжелый мешок, ради Христа. А перед кончиной пришел к Косте прощаться. Долго не могли они расстаться. Отойдет Алеша немного, вновь вернется, обнимутся они с Костей, потом снова отойдет и вернется. А вскоре из Рассказова пришла весть, что Алексея убили.

Во время войны люди шли к старцу Косте за утешением и узнать, жив ли сын, муж или брат, которые были на фронте. Он провожал гостей в горницу, где один угол был завешен красивыми иконами и где всегда горела лампада. Молился, стоя на коленях, и просил за всех прощения и милости у Бога.

И Господь ему открывал судьбы людей.

После войны к отцу Косте продолжали обращаться за помощью и советом. Особенно прибегали к нему физически и духовно больные. Одним он советовал обратиться в больницу, другим говорил, что надо заглянуть внутрь души. А некоторых отсылал к какому­либо ближнему источнику или месту в лесу, дереву и говорил, что там они найдут исцеление. Пока они шли, он молился Богу, и по его молитве больные исцелялись. Сам же явно никого не исцелял, говоря, что тогда народ повалит толпами и все кончится тем, что его арестуют.

Однажды пришла к отцу Косте женщина, а он ее не принял, но отослал на Вознесенский источник (близ с. Несвитчино), сказав, чтобы набрала там воды и попила. Женщина, набрав воды, заглянула в банку и... ужаснулась. В воде она явно увидела маленьких деточек. Ей пришлось раскаяться в страшном грехе - убийстве многих деток при работе в абортарии.

Знал отец Костя все мысли приходящих к нему. По дороге к прозорливому две женщины ведут разговор. "Да чтой­то он там знает!" - говорит одна. Приходят. Отец Костя их встречает: "Чтой­то я знаю, тетенька, я только знаю об одних утопленниках". На обратном пути, при переходе через реку по льду, сказавшая: "Чтой­то он знает", вдруг провалилась под лед и утонула.

Многие действия отца Кости принимали характер юродства. Так, были у него разнообразные детские игрушки, с помощью которых он мог показать тому или иному человеку его прошлое и будущее. Николай Васильевич Михеев вспоминает: "Отец Константин жил с сестрой, тетей Фросей. Это был старец слепой от рождения, маленький ростом. Он имел дар от Бога - прозорливость, много предсказывал о жизни. Придя к нему, я рассказал ему, что со мной случилось. Мы с ним стали беседовать. У него было много игрушек. Он взял попугайчика, погремел им и говорит: "Вот, дяденька, попугайчик, как он хорошо гремит". А потом взял рыбку и говорит:

"А вот, дяденька, рыбка, посмотри, какая она хорошая, - а сам гладит ее рукой. - А вот, говорит, дяденька, как она хорошо плавает в воде, а бывает, что рыбка попадает в сети, и если ей удастся выпутаться из сети, то она больше никогда не попадет в нее". Это было его предсказание. Попугайчик - это то, что я был попуган арестом, а рыбка, выпутавшаяся из сети, это то, чтоб больше в своей жизни я никогда не испытывал страха ареста. Это я так понял в своей жизни… Потом мы поужинали, помолились, позавтракали. Я стал уходить. На дорогу мы с ним еще побеседовали, он благословил меня. Я спросил его, куда мне идти? Он говорит: "Иди, дяденька, в Алексеевку с Богом. Туда твой путь, там твоя жизнь, там тебя никто не тронет". На прощанье я поцеловал его руку и еще спросил: "Отец Константин, когда­нибудь будет изменение жизни к лучшему, чтобы за верующими не гоняли?". Он говорит, что будет, только нужно дожить до девяностых годов. На этом мы с ним расстались" [5].

Пришла к отцу Косте женщина, имевшая незамужнюю дочь, о которой поговаривали, что она гуляет с цыганом. Костя говорит ей: "Сшей мне 6 мешочков небольших из разной материи, какую найдешь". Она сшила и принесла ему. Отец Костя подержал их и сказал: "Нет, пожалуй, забери их себе, они тебе самой еще пригодятся". Ничего не поняла женщина, а вскоре дочь ее вышла замуж за цыгана.

Валентина Кашеварова вспоминает: "В начале 50­х годов моя сестра двоюродная вышла замуж за офицера, который закончил наше военное училище. Его направили за границу, там у них родился мальчик Игорек. Когда Игорьку исполнилось 4 годика, сестра приехала к матери, которая жила на ул. Толстого, а в прошлом Нижняя Жарковка. Сестра с мужем жили плохо, и она решила сходить с Игорьком к отцу Косте. Когда она вошла в дом с сыном, то отец Костя тут же ей сказал такие слова: "Мальчик, мальчик, обжог пальчик". И больше ничего не сказал. Сестра ничего не поняла из сказанного. Так с годами постепенно забылись слова отца Кости. Когда Игорьку исполнилось 22 года, он действительно обжог пальчик и умер. Это было так. Он помылся в ванне, распарился и весь потный подошел к магнитофону, который вдруг забарахлил. Магнитофон был включен в сеть, и пальцем хотел что­то подправить и его тут же ударило током. Он жил две минуты. Осталось маленькое красненькое пятнышко на пальце. Это все была правда. Для нас это был шок. Прошло много лет, но я это помню очень ясно" [6].

Некоторым людям отец Костя давал псалмы, указывающие их собственную жизнь. Так, Александра Николаевна Белозерова вспоминает: "Моя мама дружила с Дарьей Дементьевной, жительницей г. Кирсанова, которая прожила 100 лет, как предсказал ей отец Константин. Дарья Дементьевна ухаживала за ним, и они часто ходили к нему в Чутановку. Нас у мамы было 5 дочерей. Отец погиб в 1942 г., и он для мамы и Дарьи Дементьевны был спасителем и опорой. Однажды Дарья Дементьевна сказала маме, чтоб она попросила псалмы на себя и своих дочерей. Он сказал маме, что ее псалом 10, а ее дочерей 11, 12, 13, 14, 15… Мне уже 74­й год. Читаю я свой псалом 11 и удивляюсь. Ведь это моя жизнь…" [7].

Екатерина Степановна Верещагина вспоминает: "Я назвала однажды его отцом Константином, а он мне ответил: "я Костя, отец Костя". Так и вспоминаю отца Костю, что он мне напророчил. Заболела у меня мама. Врачи не могли ей помочь. Я рассказала отцу Косте. Он прочел "Святый Боже, Святый Крепкий, Святый Безсмертный помилуй нас". Я поняла, что мама моя скоро умрет. Она огорчилась, что у меня умер муж.

Моя двоюродная сестра Мотя (упокойница) проживала в Липецке. Муж ее был на фронте и пропал без вести. Отец Костя ей так сказал: "Война, война, много слез. Он за стеночкой, за стеночкой". Да, он был в плену. Правду сказал отец Костя.

Моя знакомая обратилась к отцу Косте. Он сказал: "Одна, один, одна, один. Фу, никого. Означает детей не будет. "Молись". Сделала аборт и не было детей.

Когда уехали мои родители в г. Курган, моя сестра и я решили перебраться к родителям. И что сказал нам отец Костя. "Ребят много, много. Тпру". "Что это такое", - переспросили мы. "Родина, Родина, тоска, ох, тоска, слезы". И правду сказал отец Костя. Затосковали родители и мы по родине, своему родному месту. Вернулись родители и мы. Не было покоя.

Я знала людей, которые брали травку с могилы отца Кости. Оттапливали травку и пили. Если пьет больной - поправится, а если нет - значит умрет. Это я испытала на своей матери" [8].

Очень любил отец Костя детей. Тогда почти каждый ребенок из простой семьи, прежде чем идти в школу, бывал у него. Приводили их мамы, у которых он спрашивал, знает ли ребенок молитвы, и благословлял детей в школу. Бывали у него под видом верующих и работники милиции. Бывший тогда настоятелем кладбищенской церкви о. Георгий (Шашурин) очень уважал старца, верил ему. Приходил причащать Святых Христовых Тайн.

Не раз отца Костю забирали в тюрьму. Возили даже в Тамбов. Обвиняли в том, что собирает с приходящих людей золото, организует молитвенные собрания. В тюрьме все заключенные к нему относились хорошо, кормили его. Раз 7 месяцев просидел Костя, пока не приехал из Москвы прокурор с проверкой. Спрашивают Костю: "Ты правда золото собираешь?" А он: "Какое золото? Я ничего не знаю. Я слепой от рождения. Мне кто что дает, кто хлебушка, кто оладушек, я и беру. Больше ничего не знаю". Его отпустили. Еще в тюрьме он благословил одного раба Божия Андрея на священство, а после принятия сана - на тайное служение на дому в Чутановке. Сам отец Костя хорошо знал церковную службу. Дома, помимо молитв, вычитывал вечерню, обедницу. Часто просил посетителей читать псалмы, молитвы и акафисты, но и сам много знал по памяти.

Дарья Дементьевна Фарафонкина ходила к Косте в любую погоду (из Кирсанова в Чутановку за 5 километров короткой дорогой напрямую) через реку Ворону. Придет пораньше, приберет, приготовит все, чтобы когда люди придут, все было в порядке. Сама подолгу бывала у отца Кости. А однажды видела как он с кем­то разговаривал. В это время он будто и забыл о присутствии Дарьи Дементьевны, а когда спохватился, спрашивает: "Тетенька, слышала, с кем я разговаривал?" А она: "Твой голос слышала, а другой нет". "Ах, тетенька, кабы ты слышала!", - сокрушался подвижник. "Ведь он с ангелами разговаривал", - передавала впоследствии она. "Слепой был, а все знал", - вспоминала Дарья Дементьевна. Завещал он молиться особенно в 12 часов ночи. Скажет: "Сегодня никуда не ходи". И действительно, вокруг аресты в этот день. Или: "Пойдешь на станцию, увидишь военного, подойди к нему, не бойся, и попроси проводить в вагон, тебя с ним и не арестуют". И все случалось, как скажет отец Костя. Хотя устраивали кордоны, вылавливали верующих.

В последние годы жизни отец Костя перебрался в пригород Кирсанова Шиновку. Во время переезда он говорил: "В Ростов еду. Буду как Иов многострадальный - весь в ранах и грехах". "Да какие же у тебя грехи", - спрашивали его. "Ой, много, - отвечал, - я чужие на себя беру". Как переехал, у него на ногах появилось 13 ран - язв.

В Шиновке его взяла к себе одна женщина, надеясь поживиться приносимыми старцу продуктами и вещами. Но скоро заботы, многолюдье и сам отец Костя стали раздражать ее. Однажды в гневе ударила его палкой по рукам. "Господь у нее руки и ноги отнимет", - сказал старец. Бывало, станет его купать Дарья Дементьевна, а хозяйка ругается: "Вы мне полы сгноите". - "Полы - это утка", - отвечал отец Костя. "Что, батюшка, уплывут?" - "Уплывут", - кивал в ответ. Ушла как­то хозяйка на базар, а керосинку оставила зажженной. Произошел пожар. Люди увидели, вынесли старчика вместе с кроватью, а дом сгорел. Отца Костю отвезли обратно в Чутановку, а женщину ту позже парализовало: руки и ноги у нее действительно отнялись.

Стал отец Костя готовиться к переходу в иной мир. Как бы ушел в себя, говорил мало, принимать людей не мог. Просил одеть его по кончине во все белое, как отрока. Дочь Дарьи Дементьевны ездила в Москву купить ему рубашку и брюки. Он все говорил, чтобы одели его, как Егорушку: "Ведь мы дружки были". Перед кончиной о. Костя сам молил Бога о смерти. На слова: "Батюшка, зачем ты так? Поживи для нас, чад твоих", - отвечал: "Не могу, знаете какое время будет - часовых поставят", - т.е. никого не будут к нему пускать. А к нему много народу шло и днем, и ночью.

Место захоронения старца Кости. Фото 2004 г.
Место захоронения старца Кости. Фото 2004 г.

Умер отец Костя в 1959 году на праздник "Всех святых" 28 июня. Хоронили сразу на следующий день, так как боялись большого стечения народа. Отпевали в церкви с большими свечами у гроба трое священнослужителей: о. Георгий (Шашурин), о. Тимофей (Скопинцев) и о. Алексей (Швыряев). Похоронили в древнем склепе, слева от входа в Космодамиановский храм. Похоронить себя здесь старец Костя завещал заранее. Поминать у церкви не решились, а пошли на могилку к Егорушке. Позже крест на могилке о. Кости выложили из кирпича на земле, так как в то время кресты часто ломали безбожники.

В середине 90­х на его могилке был установлен крест.

Примечания

4. Отец Николай Стяжкинский (Николай Иванович Болоховский, † 20.02.1926) родился в 1869 году в г. Инсаре в семье саранского мещанина. Окончил Пензенскую духовную семинарию. После семинарии служил в селах Верхняя Вязера Инсарского уезда, Масловка Наровчатского уезда.

С 1896 года был определен священником к Михайло­Архангельской церкви с. Стяжкино Наровчатского уезда Пензенской губернии. Восстановил храм. В 1907 г. при доме священника Николая Болоховского была устроена и освящена домовая церковь во имя Успения Пресвятой Богородицы. Разрешение на устройство "домовой церкви­алтаря с престолом в честь Успения Пресвятыя Богородицы и в память и благодарение Всевышнему Промыслу Божию о чудесном избавлении Его Императорского Величества, возлюбленного государя нашего, императора Николая II Александровича и Его Августейшего Семейства от смертной опасности, угрожающей их драгоценной жизни из кромешной тьмы адского революционного заговора" было дано резолюцией Его Преосвященства от 7 июля 1907 года в связи с прошением священника, по состоянию здоровья не могущего выходить в зимнее время из дома и служить в холодном приходском храме. В 1911-1912 гг. по благословению св. прав. Иоанна Кронштадтского вместо странноприимного дома о. Николай создал при храме мужскую общину в честь 300­летия царствования Дома Романовых, преобразованную впоследствии в мужской монастырь. Был известен своей прозорливостью на всю округу. Выглядел бледным, почти прозрачным. Рассказывали, что он съедал в день всего три картофелины. Изгонял бесов. Привезли однажды к нему бесноватую женщину. Крупная, высокая, очень буйная была, вели ее пять человек (два брата, мать и какие­то женщины), она цепями обмотана была. Завели к о. Николаю. Он говорит: "Развяжите ее". Развязали. Отец Николай спрашивает: "Есть здесь кто понедельничает?" (т.е. постится помимо среды и пятницы еще и в понедельник. - примеч. авт.) Вышли две женщины.

- Ведите ее ко мне. Женщины со страхом подошли к бесноватой, взяли ее за руки, и та спокойно пошла. Батюшка накрыл ее епитрахилью и долго читал над ней молитву. Потом говорит:

- Выведите ее из храма. Вывели. И начало ее всю выворачивать. Черное что­то выходило, будто грачи из нее вылетали. Затем завели в храм, батюшка причастил ее и говорит:

- А теперь идите к преподобному Серафиму на поклон.

Трудами о. Николая, прихожан и благотворителей в селе были построены дома для причта, странноприимные дома для богомольцев, школа и ночлежный приют для инодеревенских детей. При храме действовала хорошая по тем временам библиотека книг религиозно­нравственного содержания. Общество трезвости в с. Стяжкино превышало 600 человек.

В послереволюционные годы к о. Николаю продолжали идти верующие за духовной поддержкой и окормлением. Уже неизлечимо больной батюшка поселился в отдельной келье, где до последних дней проводил время в молитве.

Почил о. Николай 20 февраля 1926 года и был похоронен у алтаря Михайло­Архангельской церкви. В 1958 году над его могилой верующие соорудили часовню, которую на следующий год разрушили богоборцы.

В последние годы село опустело, храм оказался заброшенным. В 2000 году на Страстной седмице неизвестные вскрыли могилу и разбросали останки покойного иерея. После чего останки было решено перенести в Керенский Тихвинский мужской монастырь. В настоящее время в Пензенской епархии рассматривается вопрос о причислении о. Николая Стяжкинского к лику месточтимых святых.
5. Машинопись, заверенная подписью Н.В. Михеева. Кирсанов, 2003 г. // Из личного архива Р.Ю. Просветова.
6. Воспоминания Валентины Кашеваровой, присланные в почтовом письме в 2003 году // Из личного архива Р.Ю. Просветова.
7. Воспоминания Александры Николаевны Белозеровой, присланные в почтовом письме в 2003 году // Из личного архива Р.Ю. Просветова.
8. Воспоминания Екатерины Степановны Верещагиной, присланные в почтовом письме в 2003 году // Из личного архива Р.Ю. Просветова.

© Левин О.Ю., Просветов Р.Ю.
Кирсанов православный.

Наверх