Судьба, воплотившая век
Богата и знаменита Кирсановская земля талантами и выдающимися людьми. Судьба каждого человека уникальна, но судьба человека, о котором мы сегодня поведаем нашему читателю уникальна вдвойне. Эта судьба – воплотившая противоречивый и трагический XX век. Судьба человека, прошедшего огонь войны и холод сталинских лагерей, застенки фашистского гестапо и допросы «с пристрастием» следователей МГБ. Имя этого человека Николай Владимирович Нумеров.
Родословная Николая Владимировича тесно связана с Тамбовщиной. Его деды и прадеды были священнослужителями. По сложившейся традиции священнические семьи роднились между собой. Так и дочь священника Варвара Федоровна Архангельская, бабушка Николая Владимировича Нумерова, на излете XIX века вышла замуж за Ивана Васильевича Нумерова, вскоре рукоположенного в священники. У них родились три сына: Владимир, Александр и Николай. Но недолго продолжалась счастливая жизнь молодой семьи. Через два месяца после рождения младшего сына Николая Варвара Федоровна стала вдовой. Растить троих детей, не имея поддержки со стороны родственников, было весьма тяжело и Варвара Федоровна перебирается к отцу в село Рамза. У сельского священника Федора Архангельского были еще две дочери и сын. В такой большой и по-старинному дружной семье выросли и получили хорошее образование все сыновья Варвары Федоровны. Владимир и Николай окончили Тамбовскую духовную семинарию, а Александр, в детстве потерявший слух, окончил Московскую школу для глухонемых и долгое время в Кирсанове возглавлял общество глухонемых, преподавал в спецшколе. Не последним человеком стал и Николай, но наша речь о Владимире, отце Николая Владимировича Нумерова.
После окончания Кирсановской средней школы Николай поступил в Московский институт стали. После окончания первого курса его вызвали в отдел кадров, там сидел уполномоченный НКВД. Задали, для видимости, несколько вопросов, а затем кадровик объявил, что Николай Нумеров исключен из института как «сын попа и чуждый элемент» и не имеет права учиться в оборонном вузе. Спасибо, что, как отличника, его приняли на горный факультет института Цветметзолото. И то, видимо, потому что на всех рудниках работали заключенные.
В студенческие годы Николай стал активистом Осоавиахима, лучшим стрелком и лыжником. На последнем курсе его направили на практику в Фергану. Здесь и застала Николая война. В августе 1941 года, после обучения в Алма-Атинском стрелково-минометном училище, он добровольцем уходит на фронт, участвует в освобождении Ростова-на-Дону. В ходе Харьковской операции Николая Нумерова назначают комбатом и дают приказ занять небольшой хуторок. Несколько раз поднимались в атаку бойцы его батальона, но все безуспешно. Неоднократные просьбы и обращения к командованию полка о поддержке артиллерией или танками атакующих частей остались безответными. Кровавое избиение людей продолжалось весь день.
На следующий день при поддержке танков комбат Нумеров повел в атаку остатки своего потрепанного батальона и быстрым броском захватил немецкий бункер в надежде, что соседние части дивизии также воспользуются моментом и поддержат атаку батальона. Но не тут-то было. Начало смеркаться и бойцы Нумерова поняли, что они отрезаны от своих и окружены. На крики немцев: «Рус, сдавайсь!», - бойцы ответили автоматными очередями. В следующее мгновенье перед глазами Николая блеснул ослепительный огненный шар, и больше он уже ничего не стал чувствовать. Не успел даже услышать взрыва связки гранат, обрушившего на защитников перекрытие землянки.
Очнулся Николай в немецком плену. Неделю спустя большую колонну пленных погнали по снежному полю к железнодорожной станции. Справа и слева шли цепи фашистских автоматчиков с собаками. День был солнечным, тихим, чем воспользовалась наша авиация. Две краснозвездные эскадрильи низко прошли над колонной, открыв шквальный огонь из пушек и крупнокалиберных пулеметов, рассыпая мелкие бомбы. Конвоиров, идущих цепью в некотором отдалении по обе стороны от колонны летчики не обстреляли, очевидно, получив приказ уничтожить колонну пленных, так как для главнокомандующего Сталина все военнопленные приравнивались к изменникам Родины. Все, и конвоиры, и пленные, бросились врассыпную. Николай отполз подальше от дороги, скатился в овражек, прополз по тропинке, протоптанной в снегу до покосившегося плетеного сарая, и зарылся в сено.
Когда самолеты улетели, а пленных, оставшихся в живых согнали на дорогу и повели дальше, Николай заснул в стоге сена. На следующий день его обнаружила женщина и привела с собой полицаев. Побег не удался. Полицаи, не долго думая, втолкнули его в следующую проходящую к станции колонну военнопленных.
Голод, издевательства, предательство, подлость и трусость – все это было суждено увидеть Николаю в плену. Узнав, что он неплохо владеет немецким языком, его определили в бригаду лагерных писарей, в обязанности которых входило заполнять карточки на прибывших военнопленных. Осенью 1942 года десятка два военнопленных, имевших высшее образование – журналистов, учителей, инженеров, агрономов, в числе которых был и Николай, направили в глубь Германии в спецлагерь Вульхайде. В этом лагере готовили контингент для русской освободительной армии Власова (РОА). Однако Нумеров, как и многие другие его товарищи, не стали власовцами, а вошли в подпольный антифашистский Берлинский комитет ВКП(б) и продолжили борьбу с коварным врагом. Каждый получил свой участок нелегальной работы. Николай, зачисленный в канцелярию, должен был по условным отметкам пропагандистов-подпольщиков отбирать заявления ярых антисоветчиков и, заполнив на них карточки, класть «под сукно». Распространяли подпольщики и листовки с призывом вредить фашистам и твердо верить в Победу. Через некоторое время Николая, не желавшего надеть немецкую форму с эмблемой РОА, доставили в лагерь строителей. В составе быстро сформированного стройотряда он был направлен в Восточную Пруссию. Не смог, как было назначено, Николай связаться здесь с партизанам, не хватило какой-нибудь пары дней. Его арестовали и отправили в следственную тюрьму гестапо «Моабит», а затем в тюрьму «Тигель». Николай понял, что подпольный антифашистский комитет раскрыт. Позже он узнал, что этому способствовал провокатор. Начались бесконечные допросы и избиения в казематах гестапо. Можно ли выдержать три месяца каждодневных пыток и не сломиться? Нумерову это оказалось по силам. Во время допросов он не назвал ни одной фамилии, не выдал никого из тех, кто был уже схвачен гестапо или сумел избежать ареста. Уже после войны доктор, рассматривая рентгеновский снимок Николая Нумерова говорил: «У вас же сплошные рубцы в брюшной полости, от диафрагмы одни клочья остались!». Но сила человека не в теле , а в духе. В конце-концов Нумерову зачитали смертный приговор. И на следующий день к нему явился католический священник и сказал фразу, которая на всю жизнь врезалась в память Николая: «Каждый человек идет по жизни с Богом или с чертом, но запомни, сын мой, Бог всегда сильнее дьявола...»
Фашисты не спешили с приведением в исполнение смертного приговора и направили Нумерова в штрафной лагерь смерти «Форт № 7» города Каунаса. Каждый день здесь расстреливали по нескольку десятков человек. В конце октября 1943 года в концлагере стало известно, что готовится к отправке в Германию большой транспорт штрафников на каторжные работы в шахтах. Николай со своими немногими товарищами начал готовить побег. Спрятав в деревянных башмаках расплющенные гвозди-ножи, беглецы смогли во время перевозки прорезать доски вагона и выпрыгнуть на полном ходу с эшелона. Вскоре уцелевшие беглецы, в числе которых был и Николай Нумеров, влились в литовский партизанский отряд.
Сражаясь в тылу врага в Литве, он опять на переднем крае. Командует диверсионными группами отрядов «Освободитель» и «Победа» Тракайской партизанской бригады. В бою с карателями получает вторую контузию. За взрыв десяти воинских эшелонов, двух мостов, рельсовую войну, подрывы кабеля спецсвязи Гитлера с Восточным фронтом, уничтожение десятков километров телефонно-телеграфных линий, гарнизонов оккупантов представляется к званию Героя Советского Союза. Однако из Москвы следует радиограмма: «С бывшими военнопленными будем разбираться после Победы».
Заканчивается Великая Отечественная война. После освобождения Литвы Николай Нумеров назначается директором Григишского бумажного комбината, который лежал в развалинах. Его задача восстановить комбинат и с этой задачей он справляется. После войны он женится и спустя полтора месяца после рождения сына попадает в застенки МГБ (всесильного Министерства Госбезопасности). Не забыли Николаю его «военнопленное прошлое». Начались бесконечные допросы, в которых ему инкриминировали и участие в РОА, и шпионаж в пользу англо-американцев и прочее и прочее. Чтобы добиться «признания» сутками не давали спать, неоднократно сажали в «каменный мешок» (карцер), где нельзя было спать, а чтобы согреться надо было все время прыгать, на большее не хватало пространства. Пол, покрытый мокрицами, ночные допросы, сменялись тяжелыми днями, когда не разрешалось не лежать, но и садиться на свои нары. Все эти муки были, пожалуй, пострашнее гестапо. Вместо Золотой Звезды Героя Николай Владимирович Нумеров получил Золотую Звезду Гулага (именно так он, впоследствии, назовет свою автобиографическую книгу). Семь лет сталинских лагерей пришлось вынести Нумерову. В 1955 году он получил «полную реабилитацию». Однако его не восстановили в партии, пришлось вступать заново. А потом снова исключили – на основании доноса его следователя и палача 1948 года Фрола Сузикова. И еще раз восстановили и снова исключили в 1967 г.
Над всем родом Николая Владимировича также пронесся смерч преследований. После возвращения Николая его жена Нина рассказала мужу о том, как после его ареста репрессировали брата Сергея. После окончания химфака Саратовского университета брата вместе с семьей выслали в Казахстан. Не посмотрели на то, что он был членом партии, всю войну отважно сражался с немцами в бригаде морской пехоты в Эстонии, на острове Эзель, полуострове Ханка, защищал Ленинград, а затем участвовал в прорыве блокады с фашистскими захватчиками.
Не забыли особисты и мужа его сестры Нины. После окончания военной академии им. Фрунзе полковника Лыкова Леонида Григорьевича загнали служить в самый отдаленный гарнизон на границу с Афганистаном. Бдительные кадровики Минобороны не посчитались с тем, что с первого и до последнего дня войны подполковник Лыков командовал отдельным батальоном связи корпуса 11-й армии, стал кавалером многих орденов и медалей, прошел с боями по фронтовым дорогам от Калинина до Риги, участвовал в ликвидации курляндской группировки немцев, которая отчаянно оборонялась до последнего дня войны. Не дремали и кирсановские чекисты. Одновременно с арестом Николая в Рамзу нагрянула целая команда из Кирсановского райотдела МГБ. Они целый день искали оружие и взрывчатку в доме родителей Николая, перерыли все не только в доме, но и на чердаке, во дворе, в амбаре, в саду. Подвергли гнусному допросу отца и мать Николая, угрожая выслать в Сибирь.
Не найдя никакого компромата, они еще дважды делали налет на несчастных стариков с обысками и угрозами. Уволили с работы дядю Николая – Николая Ивановича Нумерова, который работал главным бухгалтером Кирсановского домзака (тюрьмы). Он с трудом устроился бухгалтером на швейной фабрике. С горечью Нина рассказала Николаю, как после его ареста многие «друзья» и знакомые отвернулись от нее. Боялась встречаться с ней и двоюродная сестра Николая, чтобы не скомпрометировать своего мужа, который работал в редакции газеты. Страшные и тяжелые тогда были времена.
После освобождения Николай Владимирович вернулся к своим соратникам, бывшим партизанам, в Литву. В 1954-1966 гг. он возглавляет поочередно Вильнюсский силикатный комбинат, Центральный завод ЖБИ и опытный завод древесных плит и пластиков, Матуйзский завод гидравлической извести (Литовская ССР). Будучи директором опытного завода древесных плит и пластиков он наладил производство из древесных опилок глянцевых облицовочных плиток, которые в честь села Рамза назвал «рамзалит». В 1966-1968 Николай Владимирович Нумеров возглавил Всесоюзный НИИ тары и упаковки Министерства лесной промышленности СССР (г. Калуга); в 1968-1975 был заведующим сектора, отдела ВНИИПИЭлеспрома Министерства лесной промышленности СССР (г. Москва); 1975-1992 - начальник отдела совершенствования оргструктур управления отраслью ГВЦлеспром, отдела анализа результатов работы отрасли, руководитель группы советников Минлеспрома СССР.
Закономерным следствием всего, что пережил Николай Владимирович после войны, было создание им в 1989 году сначала Московской городской, а затем Всесоюзной ассоциации жертв политических репрессий, в котором он объединил всех бывших узников ГУЛАГа, их детей и ссыльных «кулаков», для социальной и правовой защиты безвинно пострадавших сограждан, своих братьев и сестер по ГУЛАГу. Ныне доктор технических наук, профессор, генераллейтенант Нумеров Николай Владимирович является президентом Международной Федерации и Общероссийской ассоциации жертв политических репрессий, председателем Постоянного Межгосударственного Координационного Совета и Высшего совета старейшин казачьих организаций Беларуси, России, Украины. В 1998 году он был одним из кандидатов на должность Уполномоченного президента по правам человека. Сейчас живет и здравствует в Москве, продолжая активную общественно-политическую деятельность.
Просветов Р.П. «Кирсановская газета», 20 сентября 2002 г.