Ворона – река детства моего
Статьи, напечатанные в газете “Тамбовская жизнь”По гороскопу я “Рак” и, наверное, река — моя стихия. В возрасте пяти лет старшие ребята брали меня на речушку Иноковку. Там, где “воробью по колено”, мы барахтались в воде целыми днями. А когда взрослые взяли меня с собой на реку Ворону и разрешили купаться скраешку, то я, к их удивлению, поплыл!
Сам не помню, когда научился плавать, кажется, умел отроду. Шестилетним поймал на удочку первого пескаря. Потом попадались и крупные экземпляры, но о щуках забыл, первый же детский улов остался в памяти на всю жизнь.
Собственно, рыбачить было особенно некогда. Отец с войны не вернулся, так что работать в колхозе начал, считай, с восьми лет, дома по хозяйству помогал и учился. Как и все, ушел в армию. Так сложилась судьба, что целую четверть века находился вдали от своей малой родины. Много повидал земель и городов, но всегда мечтал вернуться в свою деревню, порыбачить, как в детстве. Отслужив, получил квартиру в большом городе, однако жить там не захотел: родные места перетянули. И сразу же занялся рыбалкой. В районной газете стали появляться мои рыбацкие рассказы. В них воспеваю природу, пишу и о ее бедах, защищая реку Ворону. Она, о которой великий ихтиолог и природолюб Л. Сабанеев писал как о богатой рыбой и животным миром, стала другой. По сравнению с той, что запомнилась перед уходом в армию, она стала хуже: лес вдоль реки поредел, а местами и вовсе исчез, оставив жалкие кустики, река закоряжилась и обмелела. Рыбачу прошлым летом, а на воде то тут, то там белеют разлагающиеся рыбки. Наловил на уху, а на душе брезгливость .
— Сбросы в реку производственной грязи бывают ежегодно по нескольку раз, особенно это заметно в летне-осенний период, — рассказывают местные жители.
Некогда прекрасная Ворона систематически несет бурого цвета, похожие на ржавчину вещества. То и дело плывут пятна технических масел, дно и камни покрыты неприятной слизью. Немало мусора, вплоть до навоза, и по берегам. Он разносится рекой, отравляя воду. Гибнут мальки...
Забрасываю на ночь донку, прихожу утром, а леску что-то липкое, скользкое обволокло. Начал очищать — будто грязная паутина. Такая вода проходит сквозь жабры — дыхательные органы рыб. Потому они и гибнут.
Если с утренней зари до вечера удается поймать два-три килограмма, то это уже удача. Чаще от рыболова слышишь: “на ушицу выстрадал”. Еще лет пятнадцать-двадцать назад четырехкилограммовая щука считалась средней, теперь же это редкость! Кажется, вовсе исчезают жерех, язь...
— Первое отравление реки произошло в 1972 году по вине Кирсановского сахарного завода, — рассказывают старики, — тогда полностью вымерли раки, мало осталось налимов, сомов... А теперь виновников часто и вообще не ищут. У местной власти других забот много. Куда проще бедствующую зону объявить заповедником, заказником... и никого туда не пускать!
В начале апреля газеты опубликовали запрет на весенний лов рыбы. Объяснение: весенний нерест. Но он зависит от температуры воды: щука нерестится в полую воду при 4, язь и жерех — 5-6 градусах. Даты же запрета установлены по календарю, и из года в год не меняются. А ведь надо исходить из конкретной гидрометеообстановки данной местности и каждого водоема...
“Лов рыбы в период весеннего запрета разрешен поплавочными и донным удочками с общим количеством крючков не более двух штук на рыболова”, — читаешь в распоряжении администрации. На Вороне — одной удочкой.
Говорить о разрешенном количестве удочек не имеет смысла. Одной удочкой можно поймать пескаря, другой — щуку. Без живца щуку не вытащишь. Если вести речь только о ловле “мирных” рыб, то наставления по любительской рыбалке при хорошем клеве советуют: пользуйся одной удочкой — больше поймаешь. Общие правила ограничивают улов по весу. Теперь представьте, что рыболов во время запрета на отдельные виды рыб вместо разрешенной плотвы поймал недозволенного язя (они берут на одну приманку). Что ж, погладит и отпустит восвояси? Как бы не так! Считаю, что при современном состоянии экологического бедствия реки запреты на любительский лов рыбы удочками теряют всякий смысл, а их разрешительная часть смехотворна.
Несмотря на запреты, браконьеры на Вороне свирепствуют. Пресекаются рыбнадзором единичные случаи. Местным жителям известно, что самые страшные браконьеры — чужие. На хищнический промысел они приезжают, как правило, на служебных автомашинах-вездеходах, ловят большими капроновыми сетями способом загона. А рыболовам-любителям приходится с негодованием проходить молча... Достойные члены рыболовного общества могли бы помогать госинспекторам рыбоохраны, если бы те нас не гнали за пользование удочками.
Эффект от работы инспекций водо- и рыбоохраны ничтожный. Фактически они получают зарплату за отчеты о задержании и штрафы с мелких нарушителей (порою с бедолаг, которые ловят рыбу, чтобы поддержать семью), а вовсе не за охрану рыбы от массовой гибели.
Рыбоохранное законодательство должно быть направлено на защиту природы от истребителей, а не на отваживание рыболовов от их увлечения, любимого отдыха! Меры следует принимать в первую очередь к тем, по чьей вине гибнет рыба. Пересмотреть применяемые до сих пор санкции к руководителям промышленных и сельскохозяйственных предприятий, отравляющих реки, предусмотрев в первую очередь их ответственность. Местные Советы должны строже спрашивать за загрязнение водоемов и территории вблизи них.
Рыболов-любитель реку не истощает
Рыбачу на реке Вороне четверть века. Хорошо знаю уловистые места от Вячки до Рамзы. Рыба, слава Богу, еще водится, но далеко не в том количестве, чтобы устанавливать нам ограничения. Из своих наблюдений вынес, что рыболовов-спортсменов втрое меньше браконьеров. Да и уловы рыболовов-любителей и браконьеров соотносятся по меньшей мере как 1:20. Признаюсь, бывало, возвращаясь без улова, не раз покупал рыбу у браконьеров. На берегу — цена доступная, и валюта одна — магарыч. Норма вылова: мне — три килограмма, браконьеру — ноль.
Если местная власть «печется» о благе народа, то зачем ограничивать любительские уловы — спортивные достижения, тем более, что рыба идет только на стол малообеспеченной семьи; зажиточные рыбаки пользуются дорогими капроновыми сетями. Если местную власть волнует состояние рыбных запасов реки, то кто ими должен пользоваться, наши внуки? (Им наше правительство накапливает заграничные долги).
Надо приветствовать любительскую рыбную ловлю. Она, помимо продовольственного, играет большое воспитательное значение: рыболовы — увлеченные люди. Рыбалка заставляет их думать, экспериментировать, читать и даже писать!
Как-то жена подсчитала, во что мне обходится килограмм выуженной рыбы и воскликнула:
— Золотой выходит твоя селявка!
Не рыболовы-любители истощили Ворону. Они рыбу кормят. Серьезный рыболов бросает в реку за одну рыбалку килограмм и более каши-привады.
Старики рассказывают, что до войны рыбу вылавливали куда больше, чем сегодня. А ловили тогда бреднями, бубнами, сетями и другими, ныне запрещенными орудиями. Но рыбы не убавлялось.
Хочется обратиться к областному комитету охраны окружающей среды. Посмотрите своими глазами, сколько рыбы гибнет по разным причинам! Охотники с подводными ружьями рассказывают, что дно омутов иногда бывает устлано заморной рыбой. Это в сотни раз больше, чем вылавливают удильщики. Рыболовно-любительский коллектив мог бы предотвратить задыхание рыбы подо льдом, помогать вести борьбу с диверсантами реки («травителями», «глушителями», «электриками»). По личному опыту знаю: если в каком-то месте реки сидят два-три презренных «червячника», то браконьеры тут не будут добывать рыбу запрещенным способом. Инспекция рыбоохраны, кроме гонений на рыбаков, работы другой не ведет. Вот и видишь: зимой рыба задыхается, весной во время нереста хищнически истребляется, летом реку «цедят» сквозь сети, глушат, колют острогами, гарпунят...
Надо рыболовам-любителям с билетами члена общества разрешить рыбачить везде, включая и Вороненский заповедник, за умеренные взносы (они бы пошли на бензин рыбнадзору). А пока этим пользуются лишь отдельные браконьеры — под чьим-то покровительством. Их лодки находятся в озерах Круглое, Долгое, Ланькино (в камышах или притоплены). Браконьеры почему-то знают, когда будет патруль, когда у патруля нет бензина... Рыбнадзор дежурит нерегулярно. Да и «козлами отпущения» нередко оказываются не истинные хапуги.