Помазов Cергей Cеменович
Борьба за власть Советов в бывшем Кирсановском уезде
Наиболее знаменательным событием из времен Гражданской войны в Кирсановском уезде является финальное выступление Антонова, имея в виду его наступление на Кирсанов.
Этот акт свидетельствует о провале контрреволюционного плана Антонова, по которому после занятия Кирсанова и овладения его боевыми средствами намечался поход на Тамбов и затем в соединении с Деникиным дальнейшее движение на Москву.
Так мыслила контрреволюция при поддержке Антанты покончить с властью Советов, диктатурой пролетариата.
Но прежде всего позволю себе по воспоминаниям обрисовать первые шаги Антонова по указанному пути.
1918 год. Антонов начальник советской Уездной Милиции. Я имел знакомство с ним шапочное. Бывало при встрече с ним на улице, коснувшись рукой козырька, произнесешь обычную фразу - “Как дела?”. На это Антонов отвечал одним словом - “Во!”, сопровождаемый жестом руки с поднятым большим пальцем. Что он при этом имел в виду можно было судить лишь потом, когда обнаружились плоды предпринимаемых в то время им мер по подготовке вооруженного восстания.
Пользуясь своим служебным положением начальника милиции, эсер Антонов расставлял по уезду своих помощников, укрывал оружие. И вот в августе указанного года Антонов пошел в отпуск и не вернулся.
С этого времени начали давать себя знать первые бандитские шайки, появлению которых пока что не придавалось большого значения.
В 1919 году я как член Уездного Исполнительного Комитета был командирован в Инжавинскую и Красивскую волости по проведению волостных съездов Советов. И вот когда я после Инжавинского съезда Советов направился в Красивку, то к моему удивлению меня сопровождала вооруженная охрана; как видно короткий переезд туда проходил по одному из опасных мест.
Выполнив задание, по возвращении в Инжавино я по намеченному мною плану по своей работе заведующего Уездным Отделом Народного образования должен был направиться в Карай-Салтыковскую школу. Но вместо того, чтобы поехать прямо из Инжавина к месту назначения, я позволил себе предварительного проехать неподалеку в Семеновку к одному из местных учителей. И вот когда я, побыв у учителя, объявил сопровождавшему меня дежурному возчику из инжавинских крестьян о поездке в Карай-Салтыки, то последний выразил заметное недовольство такой проволочкой и непредвиденным новым маршрутом.
Тут он предложил мне поехать не трактом обратно через Инжавино, а взять укороченный путь напрямик через паханое поле и далее лесом на что я дал согласие. Время было к вечеру и когда мы, переехав поле, попали в лес заморосил осенний дождь. Въехав в лес, мы попали в ночную мглу и стали двигаться по бездорожью оврагами, ощупью, ведя лошадь под уздцы.
Наконец, вдали в лесной чаще я заметил огонек; я был обрадован возможностью переночевать, укрывшись от дождя. Но вот, когда я указал на огонек возчику и предложил поехать туда, то он категорически отказался от такого шага, заявив, что ехать туда это остаться без лошади. Тут я понял о возможности пребывания антоновцев поблизости. Возчик повел лошадь в сторону дальше от огонька, причитая при этом, что вот бог наказывает за то, что перестали преподавать закон божий в школах.
Вскоре он оставил меня у подводы, а сам отошел в сторону поискать дороги. Через некоторое время раздался выстрел совсем близко. Я притаился и ждал что будет. Послышался шорох и я после паузы, убедившись, что приближается возчик, дал знать о себе.
“Это вы стреляли” - обратился он ко мне. Получив отрицательный ответ, он снова с причитанием повел лошадь еще дальше в глубь леса. Уже на рассвете послышался шум водяной мельницы и мы вышли к мосту, за которым лежало село.
Тут мы были остановлены красными дозорными, которые, проверив у меня документы, спросили про слышанный ими выстрел.
В итоге изложенного эпизода я был про себя благодарен возчику за то, что он по своей сметливости ответил себя, верней лошадь свою, ну и меня от опасности попасть в лапы антоновцев.
Так, укрываясь в лесах, давали себя знать шайки антоновцев.
В такой обстановке и был убит председатель Тамбовского Губисполкома Чичканов во время охоты в дни его отпуска.
Борьба с такими шайками в первое время была в основном возложена на милицию, кстати сказать, активно себя проявившую. Не даром начальник Уездной милиции Маслаков слыл грозой бандитов.
Число шаек продолжало расти и все больше давать себя знать. В дальнейшем они пополнялись дезертирами с главных фронтов.
Антонов кружил по уезду, громил
сельсоветы, совхозы, коммуны, склады, убивал коммунистов, комсомольцев,
советских работников.
Вступая в то или иное селение,
Антонов проводил мобилизацию людей и лошадей и на месте создавал организации
“Союза Трудового крестьянства”, руководимого эсеровским центром в Тамбове.
Лозунгом антоновской агитации
служил призыв на борьбу за советы без коммунистов. На головных уборах
антоновцев можно было видеть красные ленты.
В противовес антоновской агитации с нашей стороны проводились крестьянские беспартийные конференции в районах еще не тронутых Антоновым.
Так и мне довелось по поручению партии проводить одну из таких конференций в Оржевке в помещении бывшего монастыря. Кстати сказать, в Оржевке в Трудовой коммуне был один из комсомольцев, который являлся неродным братом Антонова.
Указанные конференции приходилось проводить в такой обстановке, как это имело место в Оржевке.
В середине конференции прискакавший председатель сельсовета на ушко мне сообщил о переходе в этот момент Антоновым железнодорожной линии у Град-Умета.
Мне, как руководителю конференции пришлось, не показывая вида, ускорить ход конференции и свернуть ее раньше возможного срока; самому же укрыться как умел и с трудом выбраться в Кирсанов. Тут же вслед за этим антоновцы появились в Оржевке.
В то время просимая нами помощь со стороны Москвы не могла быть в полной мере оказана в связи с наличием главных фронтов Гражданской войны.
Реальная помощь была оказана несколько позже. Но к нам прибывали одиночки из Петрограда и иногда выступали в роли агитаторов.
Так помню одного матроса, который несмотря на предупреждение, пошел в крестьянскую массу с открытым горячим словом и погиб от рук антоновцев.
Но бывали и такие моряки типа Кронштадских мятежников, которые, проникши в ряды Коммунистической партии, проводили предательскую линию и уходили к Антонову.
К 1921 году из бандитских шаек выросла целая Армия до двух полков со штабом во Главе; имелся свой оркестр, который в торжественных случаях исполнял “Интернационал”. Сам Антонов иногда передвигался в архиерейской карете.
Перейду к описанию наступления Антонова на Кирсанов. Весна 1921 года. Помнится весенний вечер, канун какого-то церковного праздника. При обходе постов были обнаружены Красноармейцы из ВОХР в нетрезвом виде. Было тихо. И вот нас рядовых роты ЧОН (части особого назначения), все ночи проводивших в дозорах, на заставах, в отрядах с боевыми заданиями в эту ночь распустили вдруг по домам по предложению штаба Кирсановской группы войск, где так и было заявлено: “Коммунисты могут спать спокойно”. Уже тут дала себя знать рука предателя.
Когда я пришел к себе на квартиру по Гоголевской улице, я не смог оставить свою кавалерийскую винтовку и лечь в постель тем более, когда жившая по соседству библиотекарша передала мне, что какие-то приходили и справлялись обо мне где я живу. У меня тут же зародилось подозрение о подготовке Варфоломеевской ночи по отношению коммунистов.
Я побежал в Уком и тут же стали поступать сведения о подобных обходах квартир коммунистов и в это же время разведка принесла весть о концентрации Антоновым своих сил в Кобяках.
Поднять тревогу условленным сигналом в виде орудийного выстрела было неуместно, да и стрелять то как оказалось было нечем. И тут обнаружилось, что снаряды для батареи оказались не разгруженными на станции. И еще - ожидаемый Московский полк, направляющийся из Тамбова пешью, находился на полпути.
Укомом были приняты срочные меры. Были подняты комсомольцы и разосланы по квартирам коммунистов. Так рота ЧОН была поставлена на ноги.
Но вот командира роты на месте не оказалось и тут же был заменен другим. Снаряды были доставлены к орудиям. В боевую готовность были приведены броневик, пулеметы, мотоциклеты на уличных перекрестках.
И вот антоновцы на подступах к Кирсанову; началась пока перестрелка с часовыми.
Наша рота залегла цепью на площади пред зданием Укома готовая к встрече антоновской конницы. И тут в роте все как один дали клятву о том, что в случае как будет дана команда на перебежку по одному за соборную ограду, то, выполнив команду, оттуда не отходить, не отступать и не сдаваться.
Численно превосходя наши силы, антоновцы, прорвавшись в город, пытались взять нас наскоком, на “ура”.
Завязался уличный бой.
Вот и команда по роте о перебежке и мы за соборной оградой. Стойкость наших рядов, оснащенность таким оружием как пулеметы, броневик, мотоциклеты с автоматическим оружием, ну и батарея за кладбищем на подступах к городу - все это приведено было в действие и оказало свою силу, свой перевес над полчищами антоновцев. У последних кроме винтовок или обрезов другого вида оружия не имелось и не все даже были на подушках, но все на конях. До нашего слуха долетала ругань антоновских командиров, обзывавших трусами своих бойцов, что говорило о их нестойкости.
В результате антоновцы, понесли потери, вынуждены были беспорядочно отступать. Значительная часть их была загнана уже на рассвете в половодье под городом; многие были захвачены живьем, обнаружены закопавшимися в городском мусоре обломков, потеряв коней.
Так окончилось долго подготовляемое Антоновым наступление на Кирсанов.
Ожидаемое возобновление его наступления отпало с подходом подкрепления из Центра.
Москва к этому времени имела больше возможности в части оказания помощи. Вскоре прибыли курсанты военных училищ Московского и Рязанского и были направлены в Инжавино, где продолжали давать себя знать антоновцы. Мне пришлось там быть председателем Районного Ревкома после уничтожения там благодаря предательству прежнего состава Ревкома и Особого отдела.
Началось артиллерийское прочесывания лесов в местах скопления антоновцев; помимо того с нашей стороны распространялись, вывешивались плакаты с призывами к добровольной сдаче с гарантийной неприкосновенностью.
Продолжающие борьбу с оружием в руках или уничтожались боем, а в отдельных особых случаях предавались суду Военного Трибунала. Все это проходило под руководством Комиссии Совнаркома во главе с Антоновым-Авсеенко. Отряды антоновцев с командирами начали организованно сдаваться, складывая свое оружие.
Последовавшая замена продразверстки продналогом и переходом к НЭПу способствовали укреплению союза рабочего класса и среднего крестьянства, укреплению диктатуры пролетариата.
Так проходила борьба за власть Советов в Кирсановском уезде. Мною не все изложено, что помниться из пережитого в те годы. Памятниками этих исторических событий по Кирсановскому уезду служат братские могилы в Кирсанове и Инжавине.
Член КПСС с 1919 года, персональный пенсионер С. Помазов.