Новые берега
Из книги С.И. Федорова "Эпоха, памятники, люди. Автомонография архитектора". Орел, 2001.
Между детством и юностью прошли годы, омраченные тревогами,
нуждою, бездомными скитаниями и полуголодным существованием.
Они оставили белые пятна в моих дневниках, но на всю жизнь
запечатлелись в памяти.
Ушли в мир иной обе мои бабушки – Мария Алексеевна и
Елизавета Михайловна, а также прадедушка Алексей Васильевич, проживший
девяносто шесть лет. Были они глубоко религиозны, добры и очень любили меня и
моих родителей. Эта любовь была взаимной.
Папа отбывал трудовую повинность на земляных работах в Турмасове, дедушка Петр Иванович работал в Саратове, а дядя Александр Петрович женился и уехал в Севастополь, где погиб в первые месяцы войны.
Дом наш опустел, и мама хотела было пустить в уличную половину квартирантов, но нас "уплотнили", вселили семейство некоего Дворникова. Не знаю, чем он занимался, но помню, что это был отвратительный тип партийного люмпен-пролетария, хама. Такой же была его невежественная, грубая жена и пять человек детей, среди которых только старший Ванька был неплохим малым моих лет.
Этот Дворников и его жена считали нас буржуями и делали нам
много гадостей. За квартиру, конечно, не платили, самовольно захватили сарай,
вели себя по отношению к маме крайне вызывающе.
Однажды, выбежав утром в сад, я с ужасом увидел повешенную на
дереве мою собаку Бульку. Она чем-то не понравилась Дворникову, и этот негодяй
повесил ласковую бедную собаку. Обливаясь слезами, я с помощью мамы похоронил
Бульку в дальнем углу сада. Мы ничего не сказали этому дрянному человеку. Что
же было говорить о собаке, когда такие выродки жестоко расправлялись с людьми.
Жить стало очень трудно. Мама уже отлично вышивала на машинке, но заказчиц было мало, и она взяла ученицу, приходившую три раза в неделю. Моя недолгая работа в бюро инвентаризации давала хоть и небольшой, но все же приработок, а когда она закончилась, нужно было решаться на отъезд. В то время Кирсанов входил в состав огромной Центрально-Чернозменой области (ЦЧО), и наше бюро инвентаризации было связано с областной проектной организацией – облпроектплангор, находившейся в Воронеже.
В начале тридцатых годов двадцатого века в ЦЧО началось проектирование планировки и застройки городов. В основном эти работы выполнялись Воронежским облпроектплангором. Бригады сотрудников этой проектной организации выезжали в города ЦЧО для геодезической съемки, обмеров жилых и общественных зданий и сбора исходных данных для составления генеральных планов. Вот в эту организацию мне и предложили ехать для работы техником-инвентаризатором.
В Воронеже жил и работал мой дядя В.М. Токарев, о котором я упоминал в первой главе. Его жена Вера Павловна была двоюродной сестрой моей мамы, и они радушно приняли меня, когда я приехал устраиваться на работу. У меня была хорошая служебная характеристика из Кирсановского бюро инвентаризации, поэтому мне быстро оформили прием на работу и сразу отправили в длительную командировку в город Рассказово.
Я вернулся в Кирсанов посоветоваться с мамой о своей дальнейшей судьбе, и мы решили, что нет другого выхода из нашего тяжелого материального положения, надо ехать.