Герб города Кирсанова

Искорки, из которых составлено солнышко

Признаться, я не знала о существовании художественно-публицистического журнала "Камены". Его направленность коротко поясняет строка на внутренней стороне лицевой обложки: "Проза. Поэзия. Переводы. Краеведение. Литературоведение. Мемуары". На задней обложке адрес редакции: город Иркутск и краткое слово об авторах публикаций. В номере за февраль 1996 года все авторы, кроме одного, - иркутчане или люди, жизнь которых так или иначе связана с Иркутском. Единственное исключение - наш земляк, о котором такой персоналий: "Скоробогатов Юрий Алексеевич. Родился в г.Кирсанове Тамбовской области, где живет и в настоящее время. Закончил Тамбовский филиал Московского государственного института культуры по специальности библиограф-библиотекарь. Пишет стихи, рассказы".

В журнале опубликованы три рассказа Скоробогатова: "Тень брички", "Последний потоп", "Охотничий домик". Во всех сплетение реальности, фантастики, мистики". Язык точный и сочный: "Поезд с недовольным скрипом тронулся с места, лениво набирая скорость, побежал по рельсам, сердито застучал на стыках. Мимо, похожие на игрушечные, плыли дома, столбы, деревья, иногда со свистом и грохотом затмевали свет встречные составы, и тогда в черном глянцевом окне отражались два силуэта - мужской и женский, а когда пропадал мрак, появлялись солнечные зайчики, которые снова и снова играли волосами девушки..."

Стихи Юрия Алексеевича напечатаны в журнале "Камены" за февраль 1997 года. Здесь у фамилий авторов обозначены адреса: в семи случаях Германия, один - Австрия, Санкт-Петербург, Иркутск. И среди них опять неожиданно: Кирсанов. Он стоит у фамилии Скоробогатова над его стихами "Вавилон трехстрочий". Их прочтение требует определенных знаний японского стиля стихосложения - хайкай или хайку. Как говорится в одной из журнальных статей на эту тему, "стиль хайкай - жанр особенный... Первая его особенность - он не имеет метафор... Трехстрочная форма позволяет развить философичность чувств, рассмотреть обыденные предметы под особым углом зрения. Вторая особенность хайкай - суггестивность, т.е., явление не называется прямо, делается лишь намек на него. Поэтому понимание хайку требует еще и понимания обстановки, понимания ключевого слова. В нем выражается особое состояние, которое можно назвать послечувствием".

Юрий Алексеевич не считает, что его стихи написаны по канонам хайку. Но, конечно же, явно отражают его стиль. В его "Вавилоне трехстрочий" стихов 32. Каждое заставляет перечитать его не единожды. Чтобы понять его философскую суть, нередко драматическую:

Врачи, не научившиеся лечить.
Люди, не ставшие людьми.
Время с оторванными крыльями.

***

Голодный Моцарт замерзает на тротуаре.
Эйнштейн в белой горячке ловит чертиков.
Джек-Потрошитель летит на Канары...

***

Там, где кончается мир,
Вижу то ли сияние, то ли бездну...
Однажды придется шагнуть.

Редактор журнала Эльвира Каменщикова - член австрийского литературного объединения "Литератур актуэль". Знает несколько иностранных языков. Журналист-переводчик, автор многих литературных работ. Она по сей день состоит в переписке с Юрием Алексеевичем Скоробогатовым, присылая короткие письма и открытки из стран, где бывает в командировках. В последней она пишет: "Я сейчас в Венеции. Хожу пешком. Утром холодновато, днем солнышко и теплее. Хочу домой, уже соскучилась, но, к счастью, пишутся рассказы..."

Знакомство с Эльвирой Каменщиковой и ее журналом "Камены" Скоробогатов объясняет просто:
- Узнал о журнале через "Книжное обозрение". Послал свои стихи. Получил ответ от Эльвиры Альбертовны - благосклонный, хотя и не без замечаний. Так и пошло...

Небезответным оказалось обращение Юрия Алексеевича в издательство "Антология русского моностиха". Через некоторое время он получил бандероль из московского журнала поэзии "Арион" с отдельным оттиском статьи Д.Кузьмина. Цитируя поэта Брюсова, он пишет о моностихе как "удивительной и парадоксальной литературной форме: одна-единственная строчка - и представляет собой полноправное, цельное стихотворное произведение".

Статья Д.Кузьмина обширна, с глубоким анализом истоков моностиха, относящегося к античности, с переводными примерами из древнейшей Сафо: "Девочкой маленькой ты мне предстала, неловкою...", "Мне не кажется трудным до неба дотронуться". "Важный урок этих фрагментов, - пишет автор статьи, - зыбкость и относительность границы, разделяющей отрывок и законченный текст, был усвоен и использован в авторских моностихах многими поэтами новейшего времени. Однако собственно античная традиция в русском моностихе представлена мало, разве что неожиданный для современной поэзии гекзаметр или пентаметр придаст иногда античный ореол лирической зарисовке". И как пример, приводит моностих Юрия Скоробогатова:

"Вишня зимой расцвела: иней на черных ветвях..."

Статью размером с хорошую брошюру Кузьмин заключает словами: "Искусство - это всегда в той или иной степени порыв к границам искусства и их испытание. Уникальную, наиболее полную и радикальную и в то же время достаточно доступную для восприятия возможность такого испытания в поэзии представляет сегодня моностих".

Журнал "Арион" со ссылкой: "Из "Антологии русского моностиха" поместил более трех десятков моностихов современных авторов, объединенных рубрикой "Групповой портрет". Среди них такие, к примеру, моностихи: "Из рук твоих мне мягок черствый хлеб", "Денег... на лепесток розы", "И воздух останавливает меня"...

Фамилии авторов выделены шрифтом. В их числе фамилия Юрия Скоробогатова, под которой его моностих:

"Этот Рим называют Москвой?"

Однострочных, двух- и трехстрочных, многострочных стихов у Юрия Алексеевича больше десятка тетрадей. По его словам, он их не придумывает, они приходят к нему сами. И он записывает их сразу набело. Одна из тетрадей, предназначенных, если представится возможность, к изданию, озаглавлена "Анна. Зима". За названием, соединившим имя Анны из маленькой трагедии Пушкина "Каменный гость" и прекрасное, но стылое время года, - взаимная, но безвыходная любовь. Большая любовь без будущего. В сборнике однострочиями как бы обозначены заголовки стихов: "На лестнице зимы - декабрь, январь, февраль...", "Влюбленным утешение - слова...", "Все рушатся запреты на земле...", "Две тайны - душа и зима..."
Под первым из названных стихов Скоробогатова его двухстрочия:

Какие морозы стоят в декабре!
Напрасно мечтаешь, мой друг, о добре.

***

То холод собачий, то вьюжная ночь.
Тебе даже время не превозмочь.

***

На окнах застыли узоры тоски,
Да белой порошей задело виски.

Под однострочием "Зима - белая роза с шипами..." такие стихи:

Тридцать градусов ниже нуля.
Жизнь вморожена в сумрачный воздух.
Я купил у пьяницы розу
И согрел ее на груди.
Ты пришла и шепнула: "Прощай...
Рано утром... Билеты на поезд..."
Мир качнуло в бездонную пропасть
Одно тихое слово: "Прощай..."

И в других стихах Юрия Алексеевича тоже грусть. И читать их надо не с ходу, а вчитываясь. Как вчитываются многие в стихи Блока, Цветаевой, Бунина, любимых Юрием Скоробогатовым. Из писателей-прозаиков у него самый любимейший Достоевский. А вообще в домашней библиотеке Скоробогатовых (мать Юрия Алексеевича Раиса Тимофеевна - бывшая учительница русского языка и литературы средней школы № 3) произведения классиков и философская литература.

С философско-иносказательным смыслом и рисунки Юрия Скоробогатова, выполненные карандашом. Лист белой бумаги - заснеженное поле с легкими черными штрихами прошлогодних травинок. На дальнем конце - погруженное в сугробы черное печальное жилище. А на переднем плане почти во весь лист - угольно-черный раздвоенный ствол оголенного дерева. Больше ничего. Но чем дольше всматриваешься в рисунок, тем сильнее щемит сердце. И тем понятнее его название - "Грусть". А на этом листе клоун. Изогнулся в шутовской репризе. А во всем его облике - снова же грусть. И поражает еще как бы анатомическая точность движения.
Юрий Алексеевич опять поясняет просто:
- В детстве увлекался легкой атлетикой - люблю движение.

Более всего он любил и преуспевал в беге. Участвовал в соревнованиях. Однако по-настоящему спортом заняться не довелось. По окончании института культуры работал библиотекарем в кирсановской средней школе № 1, преподавателем в совхозе-техникуме, научным сотрудником в краеведческом музее. Постоянно пишет стихи.
- Они - часть моей жизни, - говорит Юрий Алексеевич. - Как искорки, из которых составлено солнышко.

И читает, читает:

Философствуя в тишине,
Играя в бирюльки словами,
Живу на Земле как во сне,
Вселенскими греюсь огнями...

Наверх