Герб города Кирсанова

Красноармеец Березина

У Антонины Ивановны давно мужнина фамилия - Булгакова. На войне же значилась Березиной. И документы ее той нелегкой поры на девичью фамилию. В их числе справка из архива Министерства Обороны СССР: "Березина А.И. проходила службу в 157 отдельной автосанроте с 10 сентября 1942 года по 23 октября 1945 года в должности санитара в звании красноармеец".

Антонина Ивановна, когда читает эту справку, прежде всего вспоминает такое. Ей двадцать лет. Второй год она учетчица в тракторной бригаде, но в пору сенокоса вместе с другими на колхозном лугу. В жаркий полдень пришла домой отдохнуть. Только легла на пол, устланный соломой, как увидела сон - много-много яиц. И услышала такой детский голос: "Тоня, Тоня…". Она открыла глаза. Яйца пропали, а голос продолжал звать. Когда очнулась окончательно, поняла, что перед ней девчонка - посыльная из правления колхоза.
- Тебе повестка на войну.

Еще хорошо помнится: ее провожали на войну три раза. Дважды она возвращалась домой. Потому что то в районном, то в областном призывном пункте не могли найти транспорт, чтобы отправить мобилизованных девчат дальше. Когда их отпустили в областном центре, Тоня смогла увидеться с отцом. Тот был нездоров с гражданской войны. На Отечественную его не взяли, но призвали на трудовой фронт. Направили на областное оборонное предприятие. Правда, нашла его Тоня не на работе, а на квартире: отец снова заболел.

Их короткая радостная и одновременно тяжелая встреча оказалась последней. Он умер через несколько месяцев, не осилив недальнего трудового фронта.

А Тоне третья повестка пришла уже осенью. С отправкой опять были трудности. И девчат поначалу разместили на открытой железнодорожной платформе вокруг какого-то военного груза. На следующей большой станции их погрузили в пассажирский вагон. Потом, уже после Москвы, - в теплушки. Куда их везли, девушки не знали и почти не догадывались. Так как были все, как Тоня, молодые, неопытные. Все сельские, все землячки. С одной, с Валей Рыбиной, Тоня даже училась в одном классе. Только жила Валя в другом селе.

Наконец, поезд остановился окончательно. Кажется, лишь потому, что дальше уж не было железнодорожного пути. Кругом был лес. То тут, то там блестела вода. К ней и кинулись в первую очередь девчата: помыться, постирать.

Высади теперь Антонину Ивановну вот в таком смешанном лесу с такой торфянистой почвой, с неровным рельефом, она сразу скажет: Карелия. С первых кадров узнала ее в кинофильме "А зори здесь тихие", который недавно опять смотрела по телевизору, опять плакала и думала: "Это про нас - про меня, про Валю, других наших девчат, хоть мы были не зенитчицами, а санитарами".

Впрочем, были неподалеку и зенитчицы, немного в стороне стояли связисты. А санитары из 157 отдельной автосанроты расположились поначалу на самом шестнадцатом разъезде. В не обжитом еще станционном деревянном здании.

Вскоре начали строить настоящую казарму, конечно, тоже из дерева. Благо, его вокруг было уйма.

Где тяжелее, управлялись мужчины - водители грузовых и специализированных санитарных машин. Люди в основном немолодые, потому с жизненным опытом. Девчатам - санитарам тоже доставалось. Тем более что после принятия присяги все числились уже красноармейцами. Правда, с военной формой вышла поначалу большая незадача. Просто-напросто ее не оказалось для красноармейцев женского пола.

Девушкам выдали гимнастерки и брюки с раненых бойцов, плохо отстиранные с заскорузлыми пятнами крови. Все не по росту, в том числе и пилотки, которые закрывали уши, ботинки с обмотками, которые сваливались с ног. В таком виде девушки ходили с полгода. Потом получили все, что полагается девушке - бойцу. К этому времени изучили устав молодого бойца. Научились перевязывать, ухаживать за ранеными. Освоили противогаз, винтовку. Правда, Тоня хорошо знала это оружие. Отлично стреляла. Ей порой даже поручали учить подруг.

В настоящем бою красноармейцу Березиной, как и другим девушкам - санитаркам их роты, участвовать не довелось. Они заботились о раненых, которых из медсанбата надо было отправить в полевой передвижной госпиталь. Грузили их в крытые машины, сопровождали в госпиталь. Были случаи, когда попадали при этом под обстрел с воздуха. Случалось, оказывались в окружении. И больше всего боялись наскочить на немецкий карательный отряд.

Таких отрядов в Карелии действовало немало. Мобильные, хорошо обученные, они отличались особой жестокостью. Боев же, какие велись на других фронтах, здесь шло не так много. Когда санитарам не было их прямой работы, они стирали на всю роту, дневалили, дежурили на кухне, носили почту. Сказать про все это непосвященному - легко и просто. На самом же деле бывает и трудно, и сложно. Выручали девчат молодость да страх не выполнить приказ.

Летом 1944 года и на Карельском фронте пришло время решительных и жестоких боев за освобождение советской территории. И санитарам выпало столько работы, что не спали даже ночами. Раненых едва успевали обрабатывать и эвакуировать в полевой госпиталь. И Антонина Ивановна порой думает, как же ей не снятся бесконечные окровавленные повязки и бинты, искалеченные и беспомощные тела раненых на подвесных носилках в санитарных грузовиках.

Карелию освободили за короткий срок. 157 отдельная автосанрота завершила свой ратный путь в Норвегии, недалеко от города Киркенеса. Название этого города в устах Антонины Ивановны заставило обратиться к краткому политико-экономическому справочнику, в главе о Норвегии прочитать: "Во время второй мировой войны Норвегия была оккупирована гитлеровской Германией (1940 - 45гг.). Начало полному освобождению страны положила Советская армия, которая в октябре 1944 г., разгромив в ходе Петсамо-Киркенесской операции группировку немецко-фашистских войск в Заполярье, изгнала захватчиков из Северной Норвегии". Вот, значит, в какой исторически важной операции участвовала Березина.

А День Победы она и ее подруги встретили на родной земле, в городе Кирове, куда была перебазирована ее автосанрота. Обрадованные девчата засобирались домой. Но пришел приказ: роте следовать на войну с Японией. И они последовали. Однако доехали только до Монголии. Та закончилась без них.

Антонина Ивановна раскладывает на столе документы об участии в Великой Отечественной войне, ордена, медали. Награды делит на две кучки. В одну кладет свои, в другую - мужнины. Николай Трофимович Булгаков тоже воевал с 1942 года и до конца войны. Был связистом. Участвовал в Корсунь-Шевченковской операции. В послевоенные годы работал столяром в Кирсановском ремстройуправлении. Теперь, как и Антонина Ивановна, давно на пенсии. По мере сил Булгаковы делят семейные заботы сына, радуются на внучек.

А живут они на улице Мичурина, недалеко от механического завода, который Антонина Ивановна привычно называет авторемонтным и на котором она работала сторожем.
Март, 1995 г.

© Е.С. Уривская. Голову в почтении склоняя... Кирсанов, 2001 г.

Наверх