Борисов А.В.
"Счастье быть военным". Эту фразу Андрей Борисов первый раз сказал в трехлетнем возрасте. Родился он в ноябре 1958 года в офицерской семье. Его отец, Владимир Иванович Борисов, ушел в запас в звании майора из группы Советских войск, находившейся в Польше. До того служил в разных концах своей страны. В том числе в Читинской области, где Андрей заканчивал Степнинскую среднюю школу. Кочуя с родителями по военным гарнизонам, он с малых лет впитал особую атмосферу армейской жизни. И уже не представлял себя вне ее.
Выбор военной специальности подсказала мать, Надежда Николаевна. Она видела в сыне, не лишенном юмора и лиричности, особую вдумчивость и серьезность. Их заполняли увлеченность Андрея научно-популярной литературой, нешуточная влюбленность в английский язык и немалые способности в рисовании. К тому же Андрей не сторонился общественных дел. Эти качества, на взгляд Надежды Николаевны, могли помочь сыну стать хорошим армейским политработником (была до начала девяностых годов такая военная специальность).
Андрей подсказку матери принял. В 1976 году поступил в Новосибирское высшее военное политическое училище. А спустя пять лет, уже коммунист, получил право испытать заветное счастье быть военным - офицером, политработником.
До середины декабря 1981 года лейтенант Борисов служил в Средней Азии. Новый, 1982 год встретил уже в Афганистане в составе ограниченного контингента советских войск на должности заместителя командира мотострелковой роты по политической части.
За месяц до этого Андрею исполнилось двадцать три года. За месяц до двадцать четвертого дня рождения он погибнет.
Командир мотострелковой роты Александр Черножуков, у которого Борисов стал замполитом, был ненамного старше. За мужество и героизм при исполнении интернационального долга его наградят орденом Боевого Красного Знамени и Золотой Звездой Героя. О нем многократно будут писать центральные газеты. Рассказывать о том, как в условиях неприступных афганских гор его рота вела успешную войну с душманами. Журналисты всякий раз будут пытаться заострить внимание на командирском таланте Черножукова. А он всякий раз будет стараться перевести разговор на тех, кто воевал рядом. Одним из первых называть Андрея Борисова.
Именно об этом, прежде всего, упоминает корреспондент газеты "Социалистическая индустрия" (февраль 1986 года): "... Едва-едва начнем с ним разговор, он просит: "Знаете, о ком напишите? Обязательно напишите о моем заместителе по политической части старшем лейтенанте Андрее Борисове".
И газеты писали, цитируя капитана Черножукова: "У Андрея все в жизни получалось внешне легко и красиво. Когда складывалась такая обстановка, что кто-то из офицеров роты должен был брать ношу потяжелее, прорываться с боем через заслон душманов или, наоборот, прикрыть отход подразделения, он всегда, заранее отвергая возможные возражения, произносил излюбленную фразу: "Это мое дело, комиссарское".
Все его любили, и все хотели говорить с ним "обо всем". Бывало, подойдет Андрей к солдату, скажет что-нибудь незначительное, а настроение у человека поднимается, как ртутный столбик на солнечной стороне".
Он знал о подчиненных все. Умел умной шуткой разрядить обстановку, теплым словом ободрить человека, и в то же время, как неуютно чувствовал себя офицер, прапорщик, сержант или солдат, если Борисов делал ему замечание, упрекал.
Запомнился эпизод: "Идем по горам под жгучим солнцем. Фляги у всех давно пусты. И только у старшего лейтенанта Борисова находится глоток для ослабевшего". (Газета "Красная Звезда", октябрь 1985 года).
"Лучше замполита Борисова никто не мог подобрать в группу тех, кто способен хорошо выполнить задание. И солдаты просто рвались пойти на задание вместе с ним. Я честно скажу, многому учился у своего заместителя... Сила его примера в том, что Андрей не искал для себя никаких выгод. По минному полю шел первым, в гору нес самый тяжелый груз, а в бою был там, где самое пекло..." (Газета "Собеседник", октябрь 1985 года).
Герой Советского Союза Александр Черножуков еще больше и ярче расскажет об Андрее его матери, когда в 1988 году приедет к ней в Кирсанов. Сюда, на родину Владимира Ивановича, Борисовы переехали осенью 1981 года. Оба стали работать на заводе текстильного машиностроения, он - фрезеровщиком, Надежда Николаевна (по специальности музыкальный работник) - машинисткой. Ко времени приезда Черножукова Владимира Ивановича уже не было в живых. И Надежда Николаевна одна слушала командира сына. Вспоминала его письма из Афганистана.
Они начинались, как правило, словами: "Здравствуйте, мои родные". А дальше шло совсем не тревожное: "Дела мои идут хорошо. У нас на днях открылся книжный, я взял кое-что: Бунина, Алексина, Кочина: две книги из трилогии и так кое-что по мелочам. Много брать не буду: вывозить их отсюда неудобно - багажа не отправишь, а в чемодане их таскать не с руки".
"Все у меня, как было... В основном боевая учеба, подготовка к проверке. Почти все, как в Союзе, только живем в палатках"...
Владимир Иванович и Надежда Николаевна понимали: сын в письмах не договаривает. Но реальную обстановку они представляли тогда смутно.
В марте 1982 года они отмечали свою серебряную свадьбу. Андрей прислал очень теплое поздравление, закончив его словами: "Пусть... никогда не коснется Вас печаль. Обещаю Золотую встретить вместе с Вами".
Они постарались поверить обещанию сына. Не захотели утратить веры и тогда, когда спустя четыре месяца Андрей приехал в отпуск по ранению. Надежда Николаевна увидела на его правом боку и ноге множество заживших и еще не заживших шрамов.
Сын в подробности вдаваться не стал. Сказал, как о незначительном: душманы из-за дувала обстреляли из миномета бронетранспортер, в котором он находился.
Позднее родители узнали, что тогда был не случайный обстрел. Был очередной жестокий бой, из которого Андрей без потерь вывел всю свою группу. Его представили за это к ордену Красной Звезды. А по возвращении из отпуска он будет опять участвовать в боях, первым делая шаг к опасности.
В последний свой бой, 25 октября 1982 года, старший лейтенант Борисов тоже бросился первым. Взвод из его роты охранял дорогу через перевал, когда из ближнего кишлака прибежал старик и сказал, что ворвавшиеся душманы расправляются с местными активистами. Чтобы завести бронетранспортер и спуститься с крутой обочины, требовалось время. И Борисов, не медля ни минуты, кинулся с горсткой солдат к кишлаку…
Цинковый гроб с телом Андрея привез в Кирсанов его друг еще по военному училищу, политрук соседней роты Александр Василевич. Он рассказал родителям, что Андрей так спешил на выручку тем, кого убивали в кишлаке, что не успел подумать о себе. Не набросил на себя маскировочный халат, забыв в тот момент, что душманы выцеливают в первую очередь офицеров. Он и пал в том последнем своем бою первым.
На стене в квартире Надежды Николаевны рядом с фотографией братишки, умершего в детстве, большая фотография Андрея. Ее подарили Надежде Николаевне ребята из средней школы № 34 города Тамбова. Ее ученики во главе с директором создали у себя музей Памяти тамбовчан, погибших в Афганистане. Они отыскали их всех - 85 человек. Установили связь с их родными и ежегодно 15 февраля, в годовщину вывода советских войск из Афганистана, приглашают их на скорбные торжества.
Надежда Николаевна бывала на них не однажды. Бывала в еще более дальней поездке - в Марийской АССР, в школе поселка Параньга. Ее ученики, узнав из центральной печати о герое-интернационалисте 5 Александре Черножукове, попросили его согласия назвать его именем свой пионерский отряд. Командир Борисова и на этот раз оказался верен себе. В ответном письме он рассказал о своем замполите и предложил назвать отряд именем Андрея Борисова.
В мае 1989 года Надежда Николаевна ездила в Параньгу на имянаречение отряда. Немногим позднее принимала в Кирсанове большую группу марийских школьников. Вела потом с ними переписку. А теперь хранит их подарок - памятный альбом со словами: "Разделяем Вашу безмерную горечь утраты, но и гордимся вместе с Вами Вашим сыном".
Чувства горечи и гордости испытывают и те, кто, бывая в Кирсановском краеведческом музее, смотрит на стенд, посвященный павшим землякам-интернационалистам. Под фотографией Андрея Борисова его боевые награды - ордена Красной Звезды и Боевого Красного Знамени. (Последним он награжден посмертно). Слева новенький парадный мундир с погонами старшего лейтенанта. А ниже - рисунки Андрея, в том числе присланный в одном из писем родителям. На нем в излюбленной манере штрихового наброска он изобразил себя и свою грусть о Родине. А подписью на английском "Это я" скорее не уточнил, а выдал желание заставить родителей улыбнуться.
Он был хорошим сыном. Человеком с высоким и чистым внутренним миром. Это подтверждают записи Андрея в небольших аккуратных блокнотах, которые Надежда Николаевна хранит у себя. В тех блокнотах выведенные четкими полупечатными бисерными буквами лирические и романтические песни о большой и светлой любви, о благородстве души и офицерской чести. Многие будто адресованы офицеру Борисову. "Одним ожесточеньем воли вы брали сердце и скалу", - говорит одна из строк песни "Вы, чьи широкие шинели...". Она о нем, покорявшем сердца солдат и скалы Афгана. Или другая: "Руки на затворе, голова в тоске. А душа уже взлетела вроде. Для чего мы пишем кровью на песке? Наши письма не нужны природе". Она созвучна с мыслями Андрея о войне, в которую привел его воинский долг. А эта, широко известная "Офицеры, офицеры, ваше сердце под прицелом..." - и вовсе о старшем лейтенанте Борисове. В сердце его, душу политработника всегда были нацелены сердца и души товарищей по оружию, их испытующие и оценивающие взгляды. Его офицерское сердце, в первую очередь, взял на прицел афганский снайпер...
Андрей Владимирович похоронен на воинском кладбище города Кирсанова со всеми воинскими почестями, какие отдают павшим в бою офицерам. А имя его начертано на гранитной плите - у Вечного огня в центре города.
Июнь, 1999 г.
© Е.С. Уривская. Голову в почтении склоняя... Кирсанов, 2001 г.